Вокруг началась паника. Врата измерений искрились и сияли, грозный монстр, выдыхая облака пара, нависал над ритуальной площадью храма, скалясь, звеня цепями. Он все больше возвышался над нами, выныривая из карманного измерения, и я не могла отвести от него взгляд. Насколько же он красив, насколько ужасен…
– Тупая… ты девка… – давясь кровью, зашипел отец, смотря на меня со жгучим презрением.
В этот миг я испугалась. Испугалась того, что совершила невероятную глупость.
Несмотря на смертельное ранение, мужчина, уперевшись о колено, принялся складывать новые печати.
– Начинайте! – во всю оставшуюся силу закричал он.
Цепи больно натянулись, шепот разлетелся, и с каждым новым словом жар металла нарастал, пока не начал нестерпимо жечь кожу. Я стискивала зубы, наблюдая за беснующимся демоном, которого из последних сил удерживал отец. На глаза навернулись слезы – от боли и страха. Нет, я не хочу, чтобы это было во мне, не хочу… нет… нет!
– Нет! Нет, отпустите!
Попытка вырваться не принесла результатов, а самое ужасное, что Риндзин, ощутив слабость хранителя, начал бесноваться. Мотал головой, пытался уйти из круга защиты, и отец явно уже не справлялся, не мог удержать его на месте. Зверь рычал, и в какой-то момент вырвался из «красной зоны», пробив часть стены. Черепица и камень полетели на людей, заставив разбежаться почетных гостей, но не воинов и заклинателей.
– Черт… нет выбора… техника слияния!
– Но… господин!.. – было забеспокоился один из старейшин, на что мужчина из последних сил зашипел:
– Давай!
Я понятия не имела, о чем они говорили, но как только отец принялся складывать неизвестные мне печати, страх заставил оцепенеть. Открылись новые порталы, такие же маленькие, в котором я прятала меч. Четыре штуки, и из каждой вдруг вырвалась цепь, пронзив мое тело.
Боль ослепила. Я закричала во все горло, не испытывая ранее никогда столь острого чувства. В ужасе осмотрев себя, поняла, что не показалось, цепи действительно пронзили грудь, живот, даже бедро. От адской агонии едва не взорвалась голова, а затем хлынул мощный поток энергии. Он струился по цепям, наполняя тело, лишая чувств и осознания реальности. Я слышала вой Риндзина, дикий рев и грохот, как крошится камень и кричат люди. Еще немного, и меня разорвет от этой энергии, от дикой боли. Все, что я успела запечатлеть в воспоминаниях, прежде чем отключиться на мгновение, это пронзительный вой Риндзина и падающего на землю отца.
Рухнула следом обездвиженной куклой, провалившись во тьму. Как показалось, на короткий миг, но когда пришла в себя, очутилась словно в другой реальности.
Голова гудела, даже не столько от боли или мыслей, сколько от тишины. С трудом приподнявшись на руках, едва не рухнула вновь. Как же все болело. Но вот что первое бросилось в глаза, это метки печати на руках. Целые и невредимые. Значит, цепи не разрушены и заклинателям удалось поймать Риндзина. Об этом, в принципе, говорила и неожиданная тяжесть, темная аура, которая будто ком застряла где-то в груди.
Черт… не удалось. Не удалось убить этого монстра… Но удалось кое-что другое.
– Боже…
Только подняв глаза, я поняла, что вокруг не осталось ничего целого. Отец лежал в паре метрах лицом в луже крови, натекшей из груди и рта. Кончики его волос слиплись, напитавшись еще более багряным цветом. Среди обломков камней и снесенных ограждений виднелись хрупкие тела заклинателей. Кто-то стонал, пытался выползти из-пол завала. Следы ударов, оставленных Риндзином, отпечатались на земле и уцелевших стенах. Но не осталось никого, кто мог бы спокойно подняться на ноги, позвать на помощь. Никого, кроме меня… даже…
– Нет… Кото…
Не в силах сдержать эмоции, закрыла рот рукой, глядя на тело парня, придавленное огромным валуном. Не придавленное. Раздавленное. Ужас и холодная дрожь сковали тело, по щекам побежали слезы. Я ведь всего лишь хотела остановить эту пытку, уничтожить традиции, а в итоге погубила дорого мне человека…
– Боже правый! – послышался чей-то голос из-за спины.
Топот ног, голоса.
– Госпожа Кушинада, вы в порядке?!
Ко мне подбежал мужчина, один из старейшин, который определенно не присутствовал во время ритуала. За ним следом пришло несколько воинов нашей семьи, они бросились помогать людям.