Круглый год большая часть агентов раскидана по столицам.
Стоит рубинам медузы найтись в одном месте, как с другого конца света приходит весть о похищении молотка гоблинов. Постоянные разъезды, новые задания, неизвестные города — некоторые околунные не появляются в офисе месяцами.
Мне понадобилось больше полугода, чтобы познакомиться со всеми и привыкнуть к необычной жизни.
Сейчас в комнате находились трое. И все трое, без сомнения, про себя усмехались.
— Эйрин, мне казалось, мы уже обсуждали… — Лиам встал и сделал ко мне пару шагов.
Ситуация принимала критический для меня оборот, когда Фей, наконец, проложил свою когтистую дорожку по моей спине, показался из-под плаща и деловито уселся мне на плечо. Повернув голову к дракону, я удостоилась свирепого взгляда и не успела среагировать, как меня показательно клюнули в нос, выражая тем самым солидарность возмущению наставника.
— Ай! — обиженно воскликнула, схватившись за место ранения.
— Правильно, Фей! — расплылся в довольной улыбке Лиам и вернулся к своему столу.
При встрече с магическими животными суровость наставника трещала по швам. Они являлись его маленькой большой слабостью и действовали на серого кардинала завораживающе. Не важно сколько раз он видел моего дракончика — умалишенная улыбка каждый раз очерчивала его губы.
— Садись уже! — на меня, к сожалению, подобного рода восхищения не распространялись.
Я попыталась быстро прошмыгнуть мимо него, но мужчина вдруг иронично добавил:
— Кстати! Кажется, за наше ожидание, мы заслужили пончики. Согласны? — он обратился к зрителям, и те не преминули возможностью дружно закивать.
К этому моменту я стояла спиной к Лиаму и могла, не боясь, одарить всех максимально ненавидящим взглядом, который еще больше оживил и без того нездоровый интерес околунных к моей честно добытой еде. Не считаю себя жадной, но должна признать, что к пище отношусь трепетно. Особенно, когда она моя.
Не пытаясь скрыть недовольство, протянула пакет Лиаму и сумела стойко пережить потерю трех пончиков, которые достал наставник, но когда и остальные решили последовать его примеру…
Дрой-спаситель все видит, подумала я, вы еще попляшете…
Сэльма, читающая сны. Тонкая и воздушная. Ее светлые волосы мягкими волнами спускались ниже пояса. Рубашки цвета солнца и зеленого поля придавали девушке схожесть с феей, если бы не короткие кожаные шорты, обвешанные оружием. Читает мне нотации, что от булок увеличиваются бедра, а сама берет третий…
Хавьер, обладатель смуглой, как и у меня кожи, добродушно улыбался, доставая пончики. На мой буравящий взгляд, лишь пожимал плечами, поблескивая смешинками в разноцветных глазах: зеленом и синем. Он настолько немногословен, что первое время я, вполне ожидаемо, считала его немым. Помню, как поделилась своим предположением с Нилом, и тот по-дружески надоумил меня на идею…
Если вкратце: вы когда-нибудь пытались разговаривать с не немым человеком на языке немых? На работе. Прилюдно. Где все вокруг знают, что он не немой. К счастью, Хавьер лишь рассмеялся, не выразив ни капли обиды или возмущения. Но это не спасло меня от разъяснительных бесед с Лиамом «о грубом моем поведении. В количестве двух штук, которые были запротоколированы.
Как ни странно, но именно после данного инцидента у меня произошло своего рода улучшение в общении с Хавьером. Но на вопрос про глаза из него удавалось вытянуть только одну неизменную фразу: «Они видят по-разному»
Дилан, нагло высунув язык, брал третий пончик.
«Мальчик с тетрадкой», как когда-то окрестил его судья Дубинных рвов и с тех пор за околунным закрепилось прозвище. У него всегда имелся под рукой блокнот черного цвета, в который он регулярно что-то записывал.
— Это магический предмет? — спрашивали мы.
— Да, — не задумываясь отвечал он и насмешливо добавлял, — Но если кто-то кроме меня посмеет в него заглянуть, то ослепнет на всю жизнь.
Любопытство нас съедало. При этом проверять слова Дилана никто не осмеливался. Правду знали Фрэнк с Лиамом, но спрашивать у них… себе дороже.
— Они отравленные, — зло пробормотала я, когда тетрадочный прямо при мне отправил в рот один из пончиков.
— Мне вчера маг-рэйски продал противоядие от всех отрав, пончик, — ничуть не смутившись, ответил он с набитым ртом, — Не переживай. — и послал мне воздушный поцелуй.
Поморщившись, я опустилась на свое кресло и заглянула в бумажный пакет. Мы с одиноким пончиком грустно смотрели друг на друга.