— Так пусть скучают молча!
Я впервые слышала, как он повысил голос. И в этот момент мне стало не по себе.
— А я-то думал, насколько хватит вежливости? — послышался голос кота. Он, оказывается, сидел под креслом. — Даже время засекал! Мне кажется, что ты копил эту вежливость с того момента, когда тебе в последний раз принесли это письмо. Помню- помню, тот лопоухий юноша, который лез к тебе в окно под покровом ночи с криками: «Это последнее письмо! Неужели вам сложно его выслушать!».
Ого! Надо ж было вытянуть именно это письмо!
— Хорошо! А теперь выслушайте меня! — скрипнув зубами, произнесла я. — Я нахожусь между жизнью и смертью. И умирать я не хочу!
— Тише ты, — перепугался кот. — Полегче…
— Я столько не сделала в своей жизни, что умирать мне еще рано! Я собираюсь вернуться обратно! И прожить долгую и счастливую жизнь! — продолжала я, слыша, как кот уговаривает меня понизить тон.
— И даже если бы я все сказала своему любимому при жизни, то я бы все равно писала письма! А знаете почему? Потому что нельзя взять ластик и стереть умершего человека из памяти! Или вы предлагаете вычеркнуть его из своей жизни? — возмущалась я, воинственно размахивая письмом. — Вы даже не знаете, что в этом письме! Кстати, от кого оно?
Я развернула его, видя смазанные буквы. Ни адресата, ни кому оно предназначено. Ничего! Все было стерто временем. Даже бумага пожелтела!
Мне казалось, что мой крик до сих пор звенит в комнате.
— Кто ты такая? — внезапно посмотрели на меня напрямую. — Чтобы спорить со мной!
— Упс! — вздохнул кот. — Я отойду, а то мало ли, чем кончится эта милая беседа.
— Я? Я — человек, которого категорически не устраивает этот мир! — ответила я, слегка растерявшись. — Я та, кто не хочет умирать! Я думала здесь облачка и благодать! А тут преступность цветет махровым цветом! Куда только власти смотрят, когда у почтальона отбирают сумку с письмами! Я работаю всего один день, а меня чуть не сожрало чудовище, у меня отобрали сумку и … И вы хотите, чтобы я здесь оставалась? Нет, спасибо! Я, лучше туда! Обратно! Власти вообще плевать, что здесь происходит! Куда мне обращаться? Покажите мне здесь хоть один орган правопорядка? Потыкайте в меня этим органом!
— О, поверь! Там есть на что посмотреть, — рассмеялся кот, пытаясь разрядить обстановку. — У нас такой орган правопорядка!
— И его, видимо, на него положили! — возмутилась я, скрестив руки на груди. — Этот орган, я так понимаю, тут не работает!
Кот почему-то округлял глаза, а потом сужал. Я не понимала, что он делает.
— Так и скажите, что у нас тут правоохранительная импотенция, раз орган не работает, — заметила я, вспоминая свою сумку.
— Три… Или четыре? — слышалось бухтение кота под креслом. — Если вычесть те две, которые…
— Ты что там считаешь? — удивилась я. Кот поднял на меня глаза.
— Оставшиеся жизни, прикидывая заступиться за тебя или нет? — послышался голос кота.
Глава седьмая. Скотик
Глава седьмая. Скотик
— Так что, видимо, нет ничего удивительного в том, что у меня украли сумку с письмами! — возмутилась я, не обращая внимания на кота.
— У тебя нет знакомых на другом конце мира? Чтобы приютили двух беженцев? — севшим голосом спросил кот.
— А тут еще вы со своим упрямством! — воскликнула я, перечисляя разочарования ближайших нескольких часов. И тут же посмотрела на кота. — А что я не так сказала? Они не сумку у меня отобрали, а надежду! Надежду выбраться отсюда!
— Я разберусь, — послышался голос хозяина. — Сумку тебе вернут. Я позабочусь об этом. И впредь сделай милость. Не доставай меня. Договорились?