Вытащив член из ее киски, Бен не успел полюбоваться тем, как сперма вытекла из нее. Он развернул Джой и прижал спиной к двери. Погрузив пальцы в ее волосы, он откинул голову назад и взял ее губы. Просунув язык, Бен ворвался в ее рот так же легко, как и в ее киску. Его вялый член дернулся, и вскоре он снова будет готов трахаться.
Когда Бен был уверен, что этого достаточно, чтобы заставить Джой замолчать, он отступил назад.
— Это должно произойти. Твоя киска знает, чего хочет, и хочет она меня. — Он наклонился к своей сумке и протянул ей вещи. — Надень вот это. Мы уезжаем в течение часа.
— И это все? Это произойдет независимо от того, хочу ли я этого?
Он засмеялся.
— Ты сама этого хотела. Ты можешь кричать об изнасиловании, если от этого тебе будет легче спать, но мы оба знаем, что я не насиловал тебя. Твоя киска была влажной для меня, и ты этого хотела.
Ее глаза наполнились слезами, и она отвела взгляд.
— Почему ты такой?
— Это жизнь, которую мне дали. У меня это хорошо получается. — Он посмотрел на одежду, которую дал ей. — Переодевайся. — Бен посмотрел на нее и увидел, что его сперма стекает по внутренней стороне ее бедер.
Глава Четвертая
Дорогой дневник,
Я не хочу думать об этих днях. Они — отстойные, такие же, как и я. У меня был секс, и я лечу на вертолете неизвестно куда. Он говорит, что не собирается меня убивать, но как, черт возьми, я могу ему доверять? Бен убийца, ведь так? Я видела его склоненного над телом Джоанны, и теперь я в его власти.
Я ненавижу себя.
Я ненавижу то, как мое тело оживает рядом с ним. Я не должна так реагировать на него, но я ничего не могу с собой поделать.
Слезы текли из глаз Джой, когда она смотрела на тетрадь. Бен работал за ноутбуком и не обращал на нее внимания, поэтому она вернулась к своему занятию.
Я даже не могу притвориться, что это было изнасилование. Ведь это не было мерзко.
У меня был секс с убийцей, и мне понравилось. А ведь он не держал нож у моего горла. Он растянул меня своими пальцами и своим членом. У меня никогда раньше не было такого большого мужчины. Я не застенчивая девственница. У меня был секс раньше, но не при свете дня. Какая жалость? Мне больше двадцати пяти, и я никогда не делала этого с включенным светом, без одежды, не то чтобы на этот раз я была без одежды. Нет, трусики мои были спущены до колен. Но Бен видел меня обнаженной. И ему не было противно смотреть на меня.
Даже на сильно вспотевшую. Он смотрел на мое тело, и впервые в жизни я понимала, что значит быть желанной.
Я больше не знаю, что делать.
Моя голова и сердце говорят мне бежать при любой возможности. Бену нельзя было доверять. Он убийца. К. И. Л. Л. Е. Р.
У меня был секс с убийцей.
Опять же, даже записывая это прямо сейчас, я не могу с этим справиться.
Закрыв дневник, Джой уставилась в окно, когда ее начало тошнить.
— Вот, съешь это, — сказал Бен, протягивая ей сэндвич.
— Где ты его взял?
— Сделал, пока ты писала в дневнике.
— Насколько ты богат? — спросила она. — Нет, не отвечай. Я знаю, как ты зарабатываешь деньги. Мне не нужно знать, сколько людей ты убил, чтобы заработать свое состояние. Она взяла сырный сэндвич с салатом из его рук и развернула. Откусив, она случайно взглянула на Бена и обнаружила, что он смотрит на нее.
— Что? — спросила она.
Он пожал плечами.
— Что? — снова спросила она.
— Ничего такого. Я просто смотрю, как ты ешь. Просто хочу убедится, что поешь.
У нее перехватило дыхание. Эти слова заставили ее остановиться, заставив поверить, что он заботится, по крайней мере, по-своему.
Поедая сэндвич, она смотрела в окно, и все, что она видела, был безбрежный океан. Больше ничего, просто океан.
Глядя на дневник в своей руке, она вспомнила прикосновение его губ к ее губам, то, как его член был внутри нее. На протяжении всей своей жизни она никогда не была такой спонтанной и никогда так не теряла контроль. Ей не нравилось то, что она чувствовала. Проведя пальцами по губам, Джой была уверена, что почувствовала как их покалывает.
Бен заставил ее подпрыгнуть, когда закрыл ноутбук и положил его в сумку. Краем глаза Джой увидела, как он посмотрел на время и вздохнул.
— Скоро мы будем готовиться к посадке.
Нахмурившись, она выглянула в окно и снова не поняла, почему они собирались приземляться. Никакой земли не было видно.