— Что там был за грохот? — испуганно спросила она.
— Да, я в темноте о какую-то коробку споткнулся, — отмазался Золотой. — Ну, что пойдем спать? — устало добавил он.
— Нет, мне страшно, — тихо проскулила Хелен, тогда Голден, усмехнувшись, поцеловал её.
— Ну, я же с тобой, — ответил он. Девушке пришлось согласиться, и они оба легли. И даже не смотря на свой страх, она вскоре заснула, всё же в объятиях любимого и правда не страшно. Но вот Голден ещё долго не мог заснуть, то что произошло сегодня в горнице, совершенно ему не понравилось…
====== Забытое прошлое ======
Полузаброшенное здание, на стенах до сих пор висели детские рисунки с изображением двоих медведей. Ненужная мебель и другие предметы интерьера «аккуратно» свалены в одну кучу. Темно, лишь незначительное количество света проникала, сквозь рваные толстые занавески. Место, в котором раньше стоял ежедневный балаган, превратилось в какое-то подобие склепа, теперь почти всегда мертвая тишина, но это не значит, что здание пустовало полностью.
После происшествия, которое назвали «Укус 87» (87 — столько часов прожил укушенный), пиццерию закрыли, нужные вещи вывезли, а некоторые оставили «до лучших времен». Так же здесь осталось два аниматроника, которых, как думала администрация, они отключили надолго, но нет, роботы до сих пор работали.
Черный робо-медведь с белыми пятнами в некоторых местах каркаса почти всё время стоял у этой самой занавески и слушал тех прохожих, что проходили мимо здания. Раньше он был очень дружелюбной машиной, и всегда с братом следовал своей программе, даже не обращая внимания на оскорбления, вылетающие из людских ртов, но теперь всё поменялось.
Второй аниматроник, его брат, часто сидел на полуразрушенной сцене, что-то вспоминая. Этого аниматроника считают виновником того происшествия, да и он сам и не отрицал, постоянно винил себя, за то, что они с братом вскоре отправятся на помойку. И пока черный рассказывал о своих мечтах и фантастических планах, чтобы выбраться на волю и отомстить, он мирно кивал. Несмотря на то, что они, практически, близнецы, но этого желтого совершенно не тянуло на насилие. Конечно, он так же терпеть не мог тех, кого можно назвать их создателями, да и людей в общем, но больше даже завидовал, ведь он видел многие счастливые семьи и пары, и ему хотелось такого же отношения к себе, а не постоянные унижения, показывание пальцем и крики «Что за урод!». Найт, видя его сомнения, так и подталкивал его куда-нибудь сбежать, но тот лишь отвечал отказом.
И вот в очередной вечер, когда уже всё стемнело, черный медведь так и продолжал стоять около окна, слушая пьяные крики молодежи и недовольно скрипя своими зубами. Его обшивка достаточно износилась, а когда-то белые пятна стали темно-серыми, почти незаметными. Ему надоело всё это. Раньше в первый год после открытия они были популярны. Все хотели посмотреть на разумных роботов, не только дети, но и взрослые, удивляясь, до чего дошел прогресс, но потом куча поломок и пустых сплетен. И вскоре эти роботы стали предметов насмешек. Теперь никто не удивлялся, видя их, но так же все забыли, что вместе с разумом у них присутствуют ещё чувства, поэтому они так и запомнились, как тупые железяки, созданные только ради того, чтобы повысить популярность этого заведения. И Найт постоянно стоял и вспоминал, каким был дураком. Он всегда пытался пообщаться с теми, кто его оскорблял, пытался рассмешить тех, кто, как бы нарочно, пытался что-то ему сломать, но только сейчас, когда их, тех кто пытались радовать людей, просто оставили и забыли, медведь осознал, какими все же они были наивными.
— Как же они меня достали, — вслух прорычал Найт в ответ на свои мысли.
— Достали, не достали, что это меняет? — так же недовольно ответил его брат, что стоял у сцены и смотрел куда-то в пол.
— Я тебе уже говорил, надо отсюда выбираться! — огрызнулся черный, которого уже начало доставать, что после всего, что с ними сделали, Голден до сих пор не мог решиться, на чьей он стороне