Я замечаю, что все мужчины здесь чертовски красивы. Это не должно меня удивлять. Подобное вызывает подобное и все такое. Женщины тоже, но кажется, что мужчины здесь имеют какую-то власть. Как будто, что бы это ни было, они ведут это. Это видно по тому, как они стоят. То, как они оценивают меня, когда я приближаюсь, как будто я их следующая еда.
В стороне от остальных стоит высокий мужчина в толстовке с капюшоном, натянутой на лицо так сильно, что я могу различить только точеную челюсть. Он скрестил руки, а его губы сжаты в хмурую гримасу.
Голос Люцифера возвращает мое внимание к нему.
— Я не отвечаю на вопросы, — говорит он. В руке у него черный пластиковый стаканчик, и он наливает в него неприличное количество водки.
— Но Люци…, — протестует девушка через стол от него. У нее длинные черные косы, на ней розовый топ и шорты с высокой талией. Здесь прохладно, и ее руки скрещены, как будто она пытается защититься от холода.
Или, может быть, тяжесть взгляда Люцифера. Он заставляет ее замолчать взглядом. Он ставит бутылку на место, завинчивает крышку. Все еще наблюдая за ней, он открывает крышку холодильника, зачерпывает лед, высыпает его в чашку, кладет черпак обратно и закрывает ее. Его рука все еще лежит на крышке холодильника, он поднимает брови.
— Почему ты здесь? — спрашивает он девушку. Его взгляд пробегает по ее фигуре. — И почему на тебе это? — его губы кривятся.
Я вижу, как краснеет ее смуглая кожа, когда она смущенно опускает глаза. Мне плевать. Но я вижу. Мне жаль ее.
— Я не знала, что мы наряжаемся. Атлас не сказал…
— Ты не спрашивала, куколка, — Атлас прерывает поцелуй с другой девушкой в костюме вампира на дальнем конце стола достаточно долго, чтобы произнести эти слова.
Но девушка с косами слишком изумлена, чтобы посмотреть на него. Она тонет в оправданиях, и я не знаю почему. Я не знаю, почему, черт возьми, это имеет значение. Это общественное место.
Я кладу руку на руку Люцифера, рукава его толстовки задраны до локтей.
Он замирает под моим прикосновением, и я клянусь, что все затаили дыхание. Я вижу, как его челюсть сжимается, когда его глаза поворачиваются ко мне.
Я опускаю руку.
Я застыла. Я не знаю, что я собиралась сказать. Я хотела заступиться за девушку, но теперь у меня нет слов.
Я убираю челку с глаз и клянусь, что-то во взгляде Люцифера смягчается.
— Можно мне выпить? — тихо спрашиваю я, глядя на водку.
В течение напряженного момента он ничего не говорит. Никто ничего не говорит, хотя я слышу хныканье девушки и знаю, что это та, что с Атласом. Он шикает на нее. В остальном все тихо.
Затем Люцифер улыбается. Он передает напиток мне.
— Конечно, Лилит.
Люди начинают болтать между собой, и я выдыхаю воздух, о котором не подозревала. Я беру напиток у Люцифера.
Он наклоняется, и его губы касаются моего уха, когда он говорит.
— Выпей все, — рычит он. — До последней капли.
Затем он отстраняется.
Я смотрю на девушку через стол. Она смотрит на меня расширенными глазами, ее рот открыт. Я понятия не имею, почему.
Я просто рада, что внимание больше не приковано к нам. Я даю ей небольшую улыбку. Она закрывает рот и отвечает легким кивком головы, а затем убегает, чтобы найти друзей.
Я замечаю, что парень в капюшоне все еще наблюдает за мной.
Я делаю длинный глоток, держа стакан в обеих руках, затем смотрю на Люцифера.
— Что она хотела узнать? — я стараюсь, чтобы мой голос звучал незаинтересованно.
Он наблюдает за мной, как будто я его добыча. Как будто он пытается найти мое слабое место, чтобы вырвать мне горло. Боль в скелета нервирует. Она мучает мой разум.
Я пью еще.
— Она хотела знать, — наконец говорит он, — что будет дальше.
Я наслаждаюсь жгучестью водки, стекающей по горлу. Это поможет мне нажать на курок позже, говорю я себе. По рассеянности я трогаю один из фальшивых пластиковых рогов на своей повязке. Люцифер отслеживает это движение и убирает руки в карманы.
Он выглядит совершенно спокойным. И в то же время как-то… жутко.