Я прикрываю рот рукой, когда меня охватывает желание застонать. Неужели и она тоже.
— Нет, отец.
— Почему нет? Это не сложно, девочка. Раздвинь ноги и сделай это. Нам нужно, чтобы ты была рядом с ним, чтобы, когда придет время, ты была готова.
Когда придет время для чего? Судя по злобе в тоне мужчины, я начинаю думать, что это немного глубже, чем просто игра во всевластье.
— Отец, я пыталась! — плачет Химена. — Он уже несколько недель не брал женщину в свою постель, и мы все подозреваем, что это из-за заводчиков. Это началось примерно в то время, когда его двоюродный брат подтвердил, что на борту его корабля находятся человеческие женщины. Даже после всего этого, он еще не позвал ни одну из нас, но он нарушил свой период воздержания ради человеческой женщины.
Зейден соблюдал целибат? Несколько недель? Каким бы сексуальным он ни был, это трудно себе представить. Против моей воли, мое сердце согревается при мысли, что он, возможно, ждал меня. Может быть, в конце концов он все-таки не такой уж тупой осел…
— Это не имеет значения, — говорит ее отец. — Совет взволнован его поведением в военном зале. Нам не удалось переубедить его в некоторых вопросах, и если он и дальше будет упрямиться, то нам понадобится твоя помощь. Если мы не осудим его за нарушение закона Коалиции.
Совет. Вот где я слышала этот голос. Он был одет в зелёное на встрече, посвященной Вареку и заводчикам. Я не могу точно представить его лицо, но я узнаю его, как только увижу снова. Прослушав этот разговор, с этого момента я буду мысленно каталогизировать всех людей, с которыми вступаю в контакт. Очевидно, назревает какое-то дерьмо, и я не хочу, чтобы Зейден — а по соседству и я — пострадал от этого.
— Отец, — умоляет Химена дрожащим голосом. — Я сделала все, о чем вы просили, но то, что ты предлагаешь, является изменой. Я не буду этого делать.
— Жаль, что ты так это расцениваешь, — говорит он обманчиво мягким голосом. — Твоей сестре придется понести наказание за твой мятеж.
Химена начинает плакать, и этот звук разрывает мне сердце.
— Она едва пережила последнее избиение, — говорит она срывающимся голосом. — Пожалуйста, умоляю тебя, оставь ее в покое. Я сделаю все, что ты попросишь.
— Да, моя послушная дочь, ты сделаешь это, или твоя сестра заплатит за твое упрямство. Убедись, что скоро окажешься в постели принца, и возьми его на крючок, прежде чем я тебя позову.
— Что мне делать с заводчиком?
Мой позвоночник выпрямляется при ее упоминании обо мне. И подумать только, что мне было жаль эту женщину. Урок усвоен.
— Делай что угодно, только не убивай ее. Принц не захочет, чтобы его игрушка пострадала, но есть множество способов избавиться от нее, не причинив ей вреда.
— Я понимаю.
— Хорошо. Мне пора идти, Химена. Помни о своей сестре и о том, что ее ждет, если ты потерпишь неудачу. Я уверен, что это даст тебе достаточную мотивацию для выполнения поставленной задачи.
— Да, отец.
Удаляющиеся шаги тяжелые, не такие легкие, как у Химены. Я жду, когда она уйдет сюда, но она не двигается. До меня доносится только звук ее плача, и я изо всех сил сопротивляюсь ему. Как бы сильно я ни сочувствовал ее ситуации, она придет за мной.
— Химена?
Я поворачиваю голову в сторону мужского голоса. Пришел кто-то новый и гораздо более молодой судя по голосу. Я заползаю под ближайшие листья, используя их, чтобы никто меня не увидел. Надеюсь, я не влезла в ядовитый плющ или его эквивалент. Я отодвигаю несколько веток в сторону, пытаясь получше разглядеть пару, но все, что я могу разглядеть, — это спина Химены и часть мужского лица.
— Квин, что ты здесь делаешь? — спрашивает она. Душащие слезы, делают ее голос хриплым.
— Как только я увидел, как твой отец вошел во дворец, я наблюдал за его передвижениями. С тобой все в порядке?
— Не надо, — говорит она. — Если кто-то заметит, как ты прикасаешься ко мне, это будет означать верную смерть.