Он так хотел увидеть ее тело, ее душу, чтобы она просила его, чтобы целовала и рассказывала ему свои сны, гуляла с ним под палящим солнцем и показывала свои любимые места в замке. Он просто хотел быть с ней и душой, и телом. И видит Мерлин, он долго терпел.
Как ярко красная вспышка перед глазами пролетает ее фигурка в облегающем платье. Они решили устроить вечеринку в их гостиной в вечер субботы, и это стало для Тео началом конца. Потому что видеть ее такую красивую, с алыми губами, на каблуках, с высокой прической, и не подойти было невозможно.
Ноги сами его несли к ней, и он врос в пол в пяти сантиметрах от нее, ненароком касаясь тонкой талии, пока она общалась с сокурсниками.
Гермионе на самом деле не очень удобно в этом платье. Его ей подарила Джинни перед поездкой в Хогвартс, и она честно думала, что не наденет его до выпуска. Но вот прошло лишь два дня, а она уже в нем, впервые пьет огневиски, нарушая устав школы. Весь седьмой курс здесь, и некогда довольно просторная гостиная теперь еле вмещает в себя молодых волшебников. Когда спустя час веселья и разговоров кто-то предлагает сыграть в «Правду или действие» с новинкой близнецов — зельем правды, не таким сильным, как Веритасерум, но похожим по действию, — Гермиона вообще не думает, что может случиться что-то из ряда вон.
Поэтому когда бутылочка указывает на нее, и она выбирает «правду», Панси, хитро ухмыляясь, задает свой роковой вопрос:
— Грейнджер, кто из присутствующих здесь парней тебе нравится, как мужчина?
И задала же, лиса, такой вопрос, специально уточнив, что да как.
Гермиона с готовностью открыла рот, чтобы привычно сказать, что никто, но…
Взгляд темно-зеленых глаз прожигал в ней дыру весь вечер, и сейчас, под взглядами остальных, его взор был самым пытливым. Он будто один-единственный из всей толпы смотрел на нее и ждал ответа.
— Мне…
Она не могла, Мерлин. Зелье заставляло ее сказать, соврать не получится. Какой позор. Она прикрыла лицо руками, тихо шепча:
— Тео. Мне нравится Теодор Нотт.
На самом деле, никто особо не удивился, к ее большому изумлению. Рон лишь фыркнул, а Гарри хитро переглянулся с Джинни, будто они знали какой-то секрет. Даже Панси сказала, что-то типа: «О, мы все через это прошли, добро пожаловать в наш клуб», поэтому игра продолжилась, и Гермиона даже расслабилась, стараясь смотреть строго на бутылочку.
Когда та остановилась на Малфое, и он выбрал «правду», Гермионе захотелось отыграться на слизеринцах. Раз уж она краснела, то теперь пусть принц Слизерина испытает то же самое. Вопрос был заранее приготовлен.
— Малфой, кто из присутствующих девушек нравится тебе в романтическом плане?
Вся свободная женская аудитория поддержала ее вопрос. И Гермиона взяла в руки стакан, чтобы сделать глоток, потому что ее попросили задать именно такой вопрос, если получится — на самом деле ей это было не интересно. Поэтому когда он говорит:
— Ты, — все молчат. — Мне нравится Гермиона Грейнджер. И…
Она давится и в шоке смотрит на него, быстро обдумывая услышанное. Это не может быть правдой.
— Ты, по-моему, перепутал… — Рон начал говорить, но Гермиона прервала его:
— На самом деле, я могу вам объяснить, ребята, — громко говорит она, поднимая руку вверх. — Все вы знаете, что было в Малфой-мэноре? — яростные кивки быстро прошлись по толпе. — Так вот, Малфой просто чувствует вину за то, что не спас меня, поэтому его мозг думает, что у него ко мне чувства, и просто хочет защищать. Я… я ходила к психологу — это маггловский колдомедик, который лечит душу, — он объяснял мне, как это происходит. Поэтому я не считаю, что Малфой имеет в виду то, о чем вы все думаете, — все, выдохнула. — Он действительно путает.