— Это Джон.
— А-а, — он одарил меня странной улыбкой. — И как там поживает твой знаменитый бой-френд?
— Едет домой после съемок, — ответила я.
— Да, шоу действительно выстрелило, — сказал Люк. — Я волновался, так как критики слишком жестко о нем отзывались.
— Знаю, — ответила я. — Безумие. Несмотря на то, что первый эпизод вышел в очень непопулярное время, люди все равно начали его смотреть. Я даже видела сообщения онлайн от фанатов, которые говорили, что они смотрят сериал Джона наравне с нашим.
Люк приподнял брови.
— Это круто.
— Да, я очень рада за него.
Люк открыл рот, чтобы сказать что-то. Я ждала его слов, но он все молчал.
— Что такое? — спросила я.
— Ничего, — он отвернулся от меня. — Пойду посмотрю, что можно поесть.
Он ушел, и я посмотрела ему вслед. Казалось, будто он хотел что-то сказать, но передумал. Я не знала, в чем конкретно было дело. Хотя мне было любопытно.
Пробираясь сквозь толпу, принимая поздравления насчет первого сезона и чувствуя, как болят мои ноги от очень неудобных и высоких (но великолепных) каблуков, я увидела, как Пит Барнс подошел к музыкальной группе и взял микрофон со стойки.
— Приветствую всех, — его голос раскатился по всему залу. Люди замолчали и повернулись к нему. — Прошу минуточку вашего внимания.
Постепенно все разговоры стихли, и кое-где лишь можно было услышать тихие перешептывания.
— Спасибо. Я всего лишь хотел рассказать всем, что я только что получил сообщение от канала, и это официально – нас продлили на второй сезон!
Комната взорвалась аплодисментами. Я тоже похлопала, и оглянулась вокруг в поисках Люка. Он стоял рядом с буфетом. Поймав мой взгляд, он улыбнулся мне и поднял большие пальцы вверх, но на его лице все еще сохранялось это странное выражение. Не знаю, с чем это было связано, но я была рада, что наш сериал продолжился. Частично из-за того, что мне правда нравился этот сериал – и то, что не надо ходить на прослушивания – но по большей части, если быть честной с самой собой, я не могла представить себе, что когда-то не буду видеть Люка или работать с ним.
Глава 7
Люк
Не поймите меня неправильно. Я действительно рад тому, что наш сериал был продлен на второй сезон, но дело было в том, что мне становилось все тяжелее и тяжелее проводить время с Эрикой, не говоря ей о своих чувствах. У нее был парень, и на этом все, но это не значило, что мои чувства автоматически исчезли. На самом деле, чем больше времени я с ней проводил, тем сильнее влюблялся. Стадия моей невинной симпатии совершенно точно вылилась в нечто большее, но для нее я был всего лишь друг. Более того, я был тем другом, с которым она могла обсудить своего парня. Я находился во френдзоне, и мне это очень не нравилось.
После окончания сезона продюсеры устроили короткую пресс-конференцию. Несмотря на то, что мы пытались следовать инструкциям и создать видимость того, что у нас может быть тайный роман, никто не поверил в это. Вместо этого, Эрику завалили вопросами о ее парне, а меня о том, каково быть одиноким.
— Как человек, который поет такие песни о любви, может оставаться одиноким? — возбужденно спросила одна интервьюерша. Другая спросила меня, могу ли я спеть ей куплет из моей песни «I’ll Take the Lie», и держала свою руку на моем колене все время, пока я пел. Меня привело в восторг то, что Эрика смотрела на руку на моем колене все это время.
Но главное было то, что я никуда не продвинулся в отношениях с Эрикой, потому что продвигаться было некуда. Я застрял во френдзоне, потому что у нее в Лос-Анджелесе остался парень. И более того, я был уверен, что он использует ее для того, чтобы продвинуть свой сериал. Я не показывал ей оригинальный твит того аккаунта с цитатой ее парня, а ни один из медиаресурсов не выкладывал что-то существеннее слухов, так что Эрика понятия не имела о моих подозрениях, и насколько я мог видеть, сама ничего не подозревала.