— А ты знаешь, кто жил в моей прежней келье до меня? — в лоб спросила Рей.
Митака кивнул.
— Брат Лоран Сан-Тек. Уже старый… Они обставили все так, будто он умер сам, но, Рене, послушай… Я видел! Гроб был пустым. Только камни и опилки…
Голова Рей буквально взорвалась сотней вопросов, но задать их она уже не успела — протяжно прозвонил колокол, созывающий братию на обед.
Дофельд сразу заметался, будто даже протрезвев, принялся проверять, все ли готово. Рей помогла ему вынести хлеб и тарелки, а потом взяла еду для приора на отдельном столике в кухне — какое-то блюдо, накрытое высокой серебряной крышкой, прямо как в ресторане.
“Митаку нужно напоить в подходящий момент и все тщательно выведать”, — отметила про себя Рей, устремившись в пекарню. Там ей выдали ароматные булочки в плетеной корзинке и она со всех ног кинулась в здание, где жил приор.
Странно, но он не отругал ее за долгое отсутствие, хотя она уже приготовилась рассказывать, как Рене смиренно ждал выпечку.
Как выполнено послушание по уборке, Кайло тоже проверять не стал. Прошел на кухню, сел за стол. Рей поставила перед ним блюдо, сняла крышку. И невольно сглотнула слюну — курица, тушенная с яблоками в сидре!
Достав тарелку и приборы для приора, она вытащила из холодильника масленку — наверное, Кайло будет есть свежие булочки с маслом… В животе все как будто застонало в отчаянии, представив, как это вкусно. Она обернулась и уже открыла рот, чтобы спросить позволения пойти в трапезную (может, там еще осталась для нее еда), но ничего произнести не успела.
— Возьми, — вдруг сказал приор и придвинул ей тарелку, на которую выложил часть курицы и пару булочек. — Иди к себе и поешь.
Рей не нужно было предлагать дважды — подхватив тарелку и быстро вытащив из выдвижного ящика вилку, она мгновенно скрылась в своей каморке. Уселась на матрасе, поставив тарелку перед собой.
Приор сегодня добрый? С чего бы? Или это игра? Зачем? Раскачать психику послушника? То орет, то гладит и кормит?
Боже, какой же вкусный хлеб…
— Если тебе нужно масло, иди и возьми, — раздалось с кухни.
— Спасибо, мессир, я… — неуверенно начала Рей, пытаясь быстро прожевать уже откусанный кусок.
— Можешь не скромничать. Я знаю, чего ты хочешь.
Черт, почему это звучит так… двусмысленно? Или она просто озабоченная дура, которая вместо дела все время предается каким-то совершенно глупым фантазиям?
Злясь на себя и чувствуя, как горят щеки, Рей вылезла из каморки, прошла на кухню и принялась молча намазывать масло на разрезанную пополам булочку.
— Сегодня после обеда послушания не будет, — сказал приор.
Глянув на него, Рей отметила, что ест он… так красиво. Держит приборы, как будто вырос в аристократической семье. Изящно, элегантно управляется с ножом и вилкой. Рей поймала себя на том, что замерла, засмотревшись, как приоткрылись его красивые губы, мелькнул язык, когда он положит кусок курицы в рот…
Черт! Соберись!
— Отец Армитаж проводит вечером разговор с братией. Ты должен присутствовать. А после будет откровение помыслов. Будь готов, Рене. Это очень важно.
— Откровение помыслов? — удивилась Рей и тут же спохватилась: — Да, мессир, конечно.
— Отец Армитаж… — устало продолжал приор, — … будет говорить, что он твой друг и хочет тебе добра, но это не так.