Но, отступать уже поздно, поэтому парень вылезает из прохладного салона авто, обдуваемого кондиционером и оказывается на палящем солнце. Светило тоже против него, жжёт нещадно, пытаясь высветить все его тайны, ноги слегка утопают в горячем песке, набиваясь в простые шлёпки. За секунду Наруто уже обливается потом, и совсем не готов к крепким объятиям матери.
- Сыночек, - кричит Кушина, врезаясь в него своим крохотным тельцем, но почти сбивает с ног, когда всю жизнь нужно держать в ежовых рукавицах двоих несносных блондинов, хочешь не хочешь, а подкачаешься. – Милый мой, ты посмотри как исхудал, а это ещё что? Чёрные круги под глазами? Ты сколько работаешь? Твой этот загадочный «кое-кто», что, совсем за тобой не следит? – ах, да, он ведь предупредил их, что приедет не один, что привезёт кое-кого важного, вот только сделал это ещё до того, как узнал, что его «кое-кто» это не тот «кое-кто», кого он имел ввиду.
- Ма, ты преувеличиваешь, - нервно усмехаясь, отвечает блондин. Кушина всё не может на него насмотреться, гладит по щеке, держит за руку, пока наконец не прижимается к боку, готовая, по всей видимости, остаться там навсегда. Сакура, наблюдая за этой ужасной и навязчивой «материнской любовью», ещё раз убеждается, что всё сделала правильно.
- Здравствуй, сын, - наконец очередь доходит и до Минато, который даже не пытается вклиниться в их объятия, а просто пожимает отпрыску руку. Они похожи, как две капли воды, только в золотых прядях отца уже виднеется отблеск серебра, и голубые глаза чуть побледнели с годами. Узумаки смотрит на маленькую женщину в своих объятиях, подтянутую, ухоженную, кажется на ней сарафан из тех, что сейчас в моде, а на отце всё те же льняные брюки, что и в прошлом году, а этой футболке, с оттянутым воротом, чёрт знает сколько лет. Они такие разные, как им удалось прожить вместе столько лет? Наруто невольно косит глазами на Сакуру, размышляя, будут ли они такими же, столько лет спустя.
- Ты только глянь, кого ещё принесло течением, выбросило на берег, как дохлую рыбу, судя по его бледной коже, - неожиданно говорит Кушина, врываясь в его мысли. Наруто смотрит в ту сторону, куда указывает мать. На крыльце, в белых коротких шортах и застёгнутой только на пару пуговиц, синей рубашке, стоит…
- Саске?! – кричит блондин. Со всеми этими теориями заговоров против собственной матери, он и забыл, что друг будет здесь. Хоть одно хорошее событие, думает он, когда вырывается из тесного круга материнских рук и идёт навстречу лучшему другу. Брюнет открыто улыбается и двигается вперёд, чтобы быстрее сократить расстояние между ними. На середине парни встречаются, их сильные, грубые мужские объятия говорят больше слов. Они не виделись целую вечность. – Охренеть, ты и правда здесь, поверить не могу, и мама права, неужели в Лондоне и правда так мало солнца, как говорят.
- Чёрт, за-то здесь, как я вижу, оно поджаривает неслабо, - отвечает Учиха, рассматривая коричневую кожу друга. Рядом они, должно быть, выглядят просто нелепо. Прежде чем обдумать, что делает, Наруто разворачивает друга к девушке, которую привёз с собой, чтобы познакомить их, ведь Саске ещё не знаком с его невестой. Хорошо, что Сакура мозг этой операции, она давно поняла к чему всё идёт и была наготове.
- Саске, это Сакура, моя…
- ОСОБОЕ КОНОХСКОЕ ПРИВЕТСТВИЕ! – орёт, как резанная Харуно, разбегается и со всей дури врезается в брюнета. Они катятся в кусты, посаженные Кушиной перед парадным входом. Все присутствующие замирают, пытаясь понять, привиделась им вся эта сцена или нет.
- А, девочка с годами становится всё безумнее, - констатирует Кушина, быстро теряя интерес к давнишней подруге сына. – Давай, сынок, папа поможет тебе с вещами.
- А?
***