— Да, конечно, — гриффиндорка подошла к стеллажу и провела тонкими пальцами по книгам. — Тут несколько воспоминаний с первого курса, которые не играют особой роли, с малозначимых встреч Ордена и некоторые воспоминания, связанные с поисками крестражей. Некоторые из них поддельные.
— Почему ты выбрала именно эти воспоминания?
— Если кто-то проникнет ко мне в голову, то он должен поверить в реальность того, что пробил мои щиты. Он увидит то, что имеет для меня значение. Вроде как. Мои воспоминания должны кружиться вокруг чего-то значимого, — пальцы бегло прошлись по каждой из книг. — А что может быть важнее для Гермионы Грейнджер, чем школа, Орден и уничтожения Волан-де-Морта?
— Ты схватываешь на лету, Гермиона, — ведьма снова одарила гриффиндорку теплой улыбкой. — Стены возведены, библиотека в порядке, можем возвращаться.
С этими словами Моргана направилась к дверям, а Гермиона — за ней. И только на выходе, девушка приоткрыла сундук в углу библиотеки и закинула туда книжку с серебристыми змейками на обложке.
Гермиона очнулась за той же партой в старом кабинете Чар, Моргана стояла перед ней. Резкая головная боль появилась, как гром среди ясного неба. От такой боли хотелось снова закрыть веки и провалиться в сон. Гриффиндорка почувствовала, как кто-то пытается пробить её стены, как в её библиотеку ломится непрошеный гость. Ментальные стены в секунду были возведены, прогоняя чужие любопытные глаза.
Атака не прекращалась, а натиск становился сильнее. Чьи-то кулаки барабанили вдоль защитного щита, пытаясь найти слабое место. Гермиона начала приоткрывать дверь в библиотеку, ведя гостя к небольшому стеллажу из темного дерева. Воспоминания с полок начали лететь одно за другим прямо в руки противника, и тот резко исчез.
— Хорошо. Очень хорошо, Гермиона, — Моргана говорила с восторгом. — С первого раза и такой блестящий результат. Я вторглась в твоё сознание без предупреждения и на полную силу. Ты, и правда, ярчайшая ведьма этой школы. Думаю, что окклюменция полностью подчинилась тебе. Проводи больше времени в своей ментальной библиотеке, практикуйся и станешь непревзойденным окклюментом. А на сегодня всё.
— Все? Я думала, что мы изучим что-то еще.
— Нет, Гермиона. Для первого занятия этого более, чем достаточно. Тебе не стоит истощать себя. К тому же, уже давно время отбоя.
— Отбой? Который час?
— Около двух часов ночи, милая. Ментальная практика отнимает очень много времени и сил. Тебе стоит отдохнуть.
С этими словами ведьма исчезла, оставляя Гермиону одну. Гриффиндорка не стала задерживаться долго в кабинете и спустя несколько минут покинула его. Голова ещё немного побаливала, напоминая о недавнем вторжении Морганы в сознание, но, в целом, она чувствовала себя хорошо. Гермиона продолжала радоваться таким мелочам, как полноценный сон и хороший аппетит.
Ты медленно и болезненно умираешь.
Эти слова ведьмы слишком укоренились в голове Гермионы, возвращая в те дни, когда даже дышать было больно. Она неспешно направлялась в сторону башни Гриффиндора, прокручивая в голове свое первое занятие с Морганой. Окклюменция ей давалась легко, что не могло не радовать. Она знала, что справится со всем. Шанса на ошибку у нее нет.
***
Ноябрьские дни стремительно сменяли друг друга, окутывая Гермиону водоворотом событий. Каждый вечер она встречалась с Морганой в старом кабинете Чар и возвращалась в свою спальню за несколько часов до рассвета.
Ведьма не позволяла Гермионе расслабиться и с каждым новым занятием нагрузка становилась сильнее. Гриффиндорка чувствовала себя опустошённой после каждого нового урока, казалось, что ведьма выжимает из неё всю магию. Моргана в идеале обучила её легилименции, преподала несколько уроков по невербальной магии и вплотную занялась устойчивостью Гермионы к Непростительным.
Гермиона прекрасно помнила тот вечер, когда призвала ведьму, и вместо приветствия получила Круцио. Это вернуло её в гостиную Малфой-Мэнора, рисуя в голове образ Беллатрисы. Моргана пытала Гермиону весь вечер, делая лишь небольшие перерывы, чтобы привести её в чувство и дать несколько ценных советов. Так продолжалось несколько вечеров, и видит Мерлин, Гермионе казалось, что еще одно Круцио и она сойдет с ума окончательно.