Он думает о том, как жестоко обращались с этой девушкой в его объятиях.
Мое сердце переполнено чувствами, а моя дверь всегда открыта
Думает обо всех случаях, когда ее оставляли в неведении; оставляя гадать, достаточно ли она красива, достаточно ли она хороша, достаточно ли она.
Приходи когда захочешь, да
И когда его губы парят в нескольких дюймах от ее, ониксовые глаза горят изумрудом, когда он притягивает ее еще ближе, когда его руки скользят вверх по ее бокам, ее ребрам, ее рукам, по изгибу ее плеч и вверх по ее тонкой шее — он знает, что она никогда не была чем-то меньшим, чем достаточно.
Я знаю, где ты прячешься:
одна в своей машине
Обхватив руками ее затылок, запустив пальцы в ее шелковистые волосы и приподняв большими пальцами ее челюсть, он делает один вдох.
Знаю обо всем
что делает тебя такой, какая ты есть
Любопытное удивление в ее глазах, когда она позволяет ему качать свою голову, не ускользает от него. Он делает еще один вдох.
Один… Два… Три!
Его губы врезаются в ее.
Постучи мне в окно, постучи в мою дверь, я…
Хочу, чтобы ты чувствовала себя красивой
Твердый, голодный и грубый — рот двигается к ее губам со всем, что он никогда не говорил, со всем, что когда-либо сдерживал, со всей любовью, которую он никогда не мог дать за шесть долгих мучительных лет — все влилось в этот неряшливый пьяный поцелуй. Он целует ее нетерпеливо, но страстно, пальцы впиваются в ее волосы и еще сильнее прижимают ее к своему рту, язык скользит между ее губ…
Сакура отрывает от него губы, изо всех сил прижимаясь к его груди, и безрассудно отшатывается назад в шоке.
Только когда он моргает и хватает ее за запястья, прежде чем она успевает упасть на задницу, он понимает, что только что сделал.
Лицо Наруто проплывает сквозь его затуманенное сознание, тревога струится по его венам.
Я только что… поцеловал Сакуру.
Я только что поцеловал девушку своего лучшего друга.
Вспышка трезвости и предательства в ее глазах заставляет его сердце злобно сжиматься, и он вдруг думает, что его может стошнить прямо здесь, посреди танцпола.
Но они оба все еще полностью пьяны, и поэтому все, что они могут сделать, это просто стоять и смотреть друг на друга, пока они шатаются на ногах.
— Саске… — Она невнятно бормочет, глаза широко раскрыты и испуганы, когда она подносит пальцы к губам. — Почему.?
— Я… — Он колеблется.
— Почему? — повторяет она более твердо.
Потому что я люблю тебя так сильно, что даже не могу этого вынести.
— Сакура, прости… — Саске немного спотыкается, пытаясь найти равновесие, даже когда мир вращается вокруг него. — Я не должен был… я переступил черту…
Он едва успевает ахнуть, когда Сакура внезапно прыгает в его объятия, сцепляя лодыжки вокруг его талии и прижимаясь губами к его губам, дергая пальцами его длинные темные локоны. Ее теплые губы впиваются в его губы, пьяные и неуклюжие, но нетерпеливые. Чуть не упав назад от силы ее прыжка, Саске поднимает руки, чтобы обхватить ее ягодицы, шатаясь, чтобы сохранить равновесие.
Ее губы, прильнувшие к его губам, — единственное, что его пьяный разум может должным образом уловить. В тот момент, когда он берет себя в руки, он лихорадочно целует ее в ответ, всеми губами, языком и зубами. Его руки сжимаются на окружности ее ягодиц, пока он продолжает атаковать ее рот.
На вкус она как алкогольный коктейль — и это все, что он когда-либо хотел.