– Ой, привет, доброе утро! А я тут, знаешь, зубной порошок рассыпала, вот теперь собрать пытаюсь.
Покрытая росой трава этому явно не способствовала.
– Ты меня, конечно, прости, но мне кажется, что это глупо, – слегка улыбнулся я.
– Ну, как же! Как же! У меня ведь больше нет! Это был последний! – Мику надула губки как ребенок, у которого отняли любимую игрушку.
– Ну, возьми мой, – сказал я и полез в пакет, который лежал рядом с умывальником. Но порошка там не оказалось. Странно, ведь я четко помнил, как я его туда клал! Отошел буквально на минутку, а он исчез… Супер, теперь тут еще и вещи начали пропадать. Не лагерь, а какой-то Бермудский треугольник, честное слово!
– Ну что там? – поинтересовалась Мику.
– Да я… Кажется, я его потерял, – рассеянно ответил я. – Видишь, не ты одна такая растеряша.
– Ой, Семен, да ладно уж тебе, – заулыбалась Мику. – Я помню, однажды мороженое купила, «Ленинградское». Или «48 копеек»… Не важно. Так вот, я его купила, и забыла на прилавке! Ты представляешь? Причем сообразила когда уже дома была.
– Забавно, – хмыкнул я. – Слушай, Мик… Ты с Алисой ведь хорошо общаешься?
– Ну, так, от случая к случаю, – ответила она. – Ты лучше у Лены про нее спроси. Они вроде как из одного города, с детства друг друга знают.
А вот это уже было интересно. Вроде незначительная информация, но она проливала свет на некоторые вопросы. В частности, почему Алиса вчера упомянула Лену. В гневе, как правило, люди говорят правду. Не логично ли из этого сделать вывод, что Лена действительно на самом деле не такая уж и тихоня? Или что из-за ее как раз таки тихого характера всегда ей все уделяли больше внимания, нежели чем Алисе? И она в связи с этим и осталась в образе стервы, так сказать, защитный механизм? И лишь передо мной она раскрылась с настоящей стороны… Тогда ее вчерашняя вспышка более чем объяснима. Только вопрос в другом – Я-ТО ОБ ЭТОМ, БЛИН, НЕ ЗНАЛ!
– Ладно, я пойду тогда…
– Да, конечно! И не забудь про музыкальный клуб! И Алиске не забудь напомнить! Я всегда буду вам рада!
Голос Мику растворился в свежести летнего утра далеко позади меня. Вернувшись в домик вожатой, я достал смартфон. Как и ожидалось – он сдох. В принципе, толку от него здесь и так было немного, но все же немного непривычно было осознавать, что с XXI веком меня не связывает больше ничего. А найти в восьмидесятых годах зарядку от смартфона – почти то же самое, что изобрести его.
В желудке предательски заурчало, и только сейчас я понял, что реально проголодался. Мне уже стало плевать на все окончательно, и я без особых колебаний пошел на завтрак.
У столовой было необычайно многолюдно. Конечно, на завтрак, обед и ужин местные обитатели спешили как на пожар, но зачем же толпиться в дверях? Я подошел поближе и попытался узнать, что происходит. На пороге, казалось, собрался весь лагерь: и все знакомые мне девочки, и Ольга Дмитриевна, и Электроник. Димона нигде не было видно. Я с облегчением отметил, что Алиса, живая и здоровая, стояла чуть поодаль от меня.
– О, Семен! – окликнула меня вожатая. – Ты не видел сегодня Шурика?
– Нет, а что такое? – слегка напрягся я.
– Мы его с утра не можем найти! – развела руками Ольга Дмитриевна.
Так-так… Кажется, я знаю, кто чисто гипотетически мог приложить к этому руку. Неужели я опоздал?
– К нему заходил утром такой пионер, чуть выше меня ростом, глаза светло-зеленые, короткая стрижка такая? – с нажимом поинтересовался я у Электроника.
– Я не знаю, – потупив взгляд, ответил он. – Я проснулся, а его уже не было.
– И почему ты сразу не пошел ко мне? – возмутилась вожатая.
– Ну, я подумал, что, может, он раньше проснулся и умываться пошел или еще куда…
– А он вчера ничего такого не говорил? – вмешалась в разговор Славя.
– Например? – переспросил Электроник.
– Да подождите! – воскликнул я. – Это более чем серьезно. Электроник, ты точно никого похожего на того, кого я описал, не видел?
– Да нет же, говорю, – отрицательно махнул головой он.
– Ладно. Ольга Дмитриевна, – обратился я уже к вожатой. – Вы не можете мне сказать, в каком домике живет пионер по имени Дмитрий Агапов?
– Ой, я так и не вспомню, а что? – спросила она.
– Пожалуйста, вспомните, это очень важно, – серьезно сказал я вожатой. – Этот пионер может быть причастен к исчезновению Шурика.