Она замолчала, тревожно сжав губы и уставившись куда-то в конец аллеи, залитой солнцем. Я тоже молчал, давая девушке время собраться с мыслями, и переваривая услышанное. Как я и думал, Р. – это ключ ко всему. Именно гибель этого странного парня стала причиной того, что Бланка решила стать своеобразным ангелом мести. Если, конечно, я ее правильно понял.
- Тогда и настало «еще одно после», - тихо сказала Меели. – Бланка снова изменилась. Теперь она такая. Девушка, чей обострившийся от боли и горя разум сосредоточен только на одном. Она жаждет возмездия. Она хочет, чтобы организаторы ответили за смерть ее любимого человека.
- Ее можно понять, - тактично заметил я.
- Самое страшное то, что Бланка не уверена, был ли это несчастный случай. В момент перепадов настроения, Р. вполне мог совершить суицид. Игра просто предоставила ему такую возможность. В любом случае, теперь она…
Меели неопределенно повела в воздухе рукой, пытаясь описать состояние Бланки, и я просто понимающе кивнул. Я знаю, какая она теперь. Энергичная и решительная, готовая действовать, подобная сжатой пружине, которая вот-вот распрямится, нанеся неотвратимые повреждения. Вот только кому – другим или себе?
- Она готовилась к игре все эти два года. А потом попросила моей помощи, - коротко сказала Меели. – И я не смогла отказать. Я пожалела ее. Я просто хотела, чтобы мы вновь стали подругами. Но теперь Бланка сама по себе. Ей не нужны друзья, только союзники.
- Почему ты носишь маску?
- Я не хочу, чтобы меня узнали. Придется отвечать на множество вопросов и неизбежно ворошить прошлое. Может, я вообще зря разоткровенничалась с тобой, но я так устала хранить чужие секреты.
- Бланке не нужно знать об этом разговоре, - сказал я. – Я лишь хочу спасти ее.
Эта фраза вырвалась у меня совершенно непроизвольно, и я сам удивился, услышав себя со стороны. Но Меели лишь серьезно посмотрела на меня и кивнула.
- Попробуй. Пока мы не натворили бед…
Поняв, что разговор окончен, я распрощался с девушкой и направился к выходу из парка. Она так и осталась сидеть на скамейке и, я был в этом уверен, с грустью смотрела мне вслед.
И я даже не вздрогнул, когда Эшер без предупреждения материализовалась и зашагала рядом со мной.
- Я надеюсь, ты был не против моего присутствия при вашем разговоре, - сказала она, как обычно опуская приветствие.
- Теперь ты знаешь, с чего все началось, - отозвался я. – И я, честно говоря, так и не понимаю, что собирается делать Бланка.
- Она задумала что-то из ряда вон выходящее, что припасено на конец игры, - деловито заметила Эшер. – И у меня почему-то нехорошее предчувствие. Я думаю, что Бланка задумала покончить с собой.
Это было так неожиданно, что я встал как вкопанный.
- С чего ты взяла? – удивился я. – Я уже не раз общался с ней. Бланка совсем не похожа на самоубийцу.
- А кто похож? – прищурилась Эшер. – Думаешь, Р. вел себя как-то иначе, когда садился в ту машину? Настоящие самоубийцы никому не рассказывают о своих планах. Это и отличает их от позеров.
- Но зачем Бланке делать такое?
- Чтобы последовать за своей любовью, – грустно заметила Эшер. – А еще – чтобы привлечь внимание средств массовой информации к игре. Она погибнет, но останется ее блог на видеоканале, который мигом обретет популярность. И тогда ее слова услышат.
- Это ужасная теория, - со вздохом сказал я, забираясь в маршрутку и устало откидываясь на мягком сидении.
Но ведь я и сам думал об этом. Так что нельзя сказать, что эта теория не лишена смысла.