Ирка хмыкнула. Кажется, скверный характер у Светочки был и в жизни.
Пыхтя, на холм вскарабкался Влад. Аккуратно сгрузил на землю почему-то мокрый рюкзак, вытер потное лицо футболкой.
— А далековато отсюда до колодца, — устало выдохнул он. — Димка сейчас поднимется, у них там коллективный срач с Филином.
— Филин у нас в мастер-группе по хозяйственной части, — сказала Ирке Тома. Влад кое-как втиснулся между ними, попытался скорчить умильную рожицу:
— Поставьте чаек, а? Вода в холодце просто лед, у меня до сих пор зубы ломит.
Холодными мокрым руками он попытался обнять Иру, та ойкнула, толкнула Влада локтем. Он перехватил ее, поцеловал в макушку.
— Ты засранец! — возмутилась Ирка.
— Полностью согласна с тобой, — хихикнула Лея. — В общем, засранец, если ты хочешь чаю, тащи котелок. И рогульки бы вкопали, что ли.
Рогульками оказались две вертикальные палки, с развилкой наверху, похожей на рогатку. Вкапывал их в землю возле костра уже Маглор, которого Лея жестоко согнала с колен. Почему-то саперная лопатка в руках добавила ему (или все-таки ей?) неожиданной женственности. На рогульки уложили палку горизонтальную, на нее повесили котелок с водой, в огонь подкинули дров.
— Хиловато, — задумчиво сказал Влад.
— Ну, что есть, — Маглор пожал плечами.
У подножья холма просигналила машина.
— О, — довольно сказала Тома, — доехали-таки.
9
Роланд оказался длинноволосым и рыжим. То есть, еще более рыжим, чем сама Ирка, обновившая цвет за три дня до поездки. И в целом на фоне остального Роланда, взрослого и сурового, эта рыжесть, яркая, отливающая на свету рубиновой краснотой, выглядела прямо-таки вызывающей.
— Покрасился! — Тома усмехнулась и встала ему на встречу. По возрасту они выглядели примерно ровесниками.
— Медноголовый на всю голову, — Роланд обнял ее как старую знакомую.
— У его персонажа одно из имен Руссандол, «Медноголовый», — сказала Ирке Лея и засыпала заварку в закипающую воду.
Следом за Роландом на холм поднялись еще двое. Один тащил большие щиты, чем-то похожие на щиты русских богатырей с картин. На черном поле светлела серебристая восьмилучевая звезда. Второй парень нес на плече пак кока-колы, а в руках — хозяйственную сумку. При виде колы лицо Маглора засияло удивительным энтузиазмом.
Здоровались, обнимались, таскали на холм рюкзаки. Неожиданно людей стало как-то слишком много, все они говорили, иногда — одновременно:
— Вот здесь ворота поставим.
— Я в гробу такой горбыль видел!
— Не гони, даже на гробы лучше берут.
— Вы голодные? Может, обед?
— Когда Куруфин заезжает? Вечером?
— Я этой курве уши надеру, когда он приедет!
— Брат мой, брат, ты идиот! Но люблю я тебя не поэтому!
— Вот туда ставьтесь, здесь игровуха будет.
— Вы нормально доехали вообще?