С удивлением Ирка поняла, что ее собственное сердце колотится где-то у горла, а коленки стали отвратительно-мягкими. Словно и в самом деле что-то нехорошее могло произойти, если бы их увидели на дороге.
До нее долетали только отдельные куски фраз:
— У них там терки с Ульфангом…
— … пиво нормальное…
— Ну, надо попробовать, может, продавим. Они вроде не очень боевые, я доспехов много у них не увидел.
— Это вастаки, — одними губами прошептал Серегон.
— И что делать? — спросила Ирка так же тихо. Невольно она нащупала руку Серегона, вцепилась в рукав выше локтя.
— Подождем, пусть идут нафиг, — отозвался тот.
28
Вастаки ушли. Серегон выждал для верности еще какое-то время и только потом выбрался из кустов на дорогу. Ирка вылезла следом за ним и ухватила парня под руку. Лея пристроилась с другой стороны.
— Эти вастаки, они наши враги? — спросила Ира, подумав немного.
— Первая игра, да? — Серегон усмехнулся понимающе. — Враги, но я сам не очень шарю. Поэтому и поехал лесным.
— Их было два племени, — сказала Лея. — Народ Бора и народ Ульфанга. Народ Бора стал вассалами Маглора, народ Ульфанга — Карантира. Так получилось, что в последней битве, в Нирнаэт Арноэдиад народ Ульфанга нас предал, и если бы не сыновья Бора, возможно, лордов у нас было бы уже не семь. Ульфанга Карантир по его квенте зарубил собственноручно. Так что можешь представить, как он их любит.
Ирка представила. Серегон проворчал:
— Хотел бы я знать, какого хрена они тут шарятся. Здесь им так-то нигде не рады. — Ты знаешь, им играть пока особо не с кем, — голос Леи стал задумчивым. — Разве что с Ангбандом.
— Жопой чую какую-то фигню, — ответил ей Серегон безо всякого воодушевления.
Впрочем, до Амон-Эреб они дошли безо всяких приключений. Им даже торжественно открыли ворота, потому что пролезать под натянутой тряпкой запрещалось правилами. — Как сходили? — спросил у них Лаурэ.
— Не ходите в Дориат, — хохотнул Серегон. — У них девы. Еле выцарапался.
— Тебе же понравилось, — Лея толкнула его кулачком в бок. Лаурэ заржал.
— А где?.. — Ирка оглянулась. Влада на горизонте видно не было.
— Нарион ушел с Ангдолом приключаться по кустам, — ответил ей голос откуда-то сверху. Ирка запрокинула голову и увидела, что Димка-Дунадан, вернее эльф Дунэдель лежит, вытянувшись во весь рост, на площадке над воротами.
— Ты еще не отдавил себе все бока так валяться? — спросила у него Лея.
— Я, короче, превентивно. Потом не до этого будет.
Ирка повела плечами и пошла от ворот к костру. Легкое опьянение от вина и жаркий адреналин испуга ушли, и ей было холодно в тонком платье. И от горячего чая она бы не отказалась. Жаль, что Влада носит черт знает где, к нему было бы так здорово прижаться сейчас, сидя у огня.
Этим вечером никто не играл и не пел песен. Ира вначале почувствовала тяжелую атмосферу, и только потом поняла ее причину.
На бревнах возле костра, напротив лордов Амон-Эреб, сидело несколько мужчин и одна женщина в меховых шапках и пестрых халатах. Вастаки. Может быть, даже те, кого они встретили по дороге.
Ира осторожно обошла их и села на край бревна с другой стороны. По-хорошему, ее сюда никто не звал, но в котелке грелась вода, а рядом сидел Хельги и крутил в руках коробку с чайной заваркой.
— Это на чай вода? — шепотом спросила у него Ира.
— Сейчас будет, — так же тихо ответил он ей. — Принесло же на ночь глядя.
Хельги вастакам был не рад. Если судить по лицам, им вообще никто из сидящих у огня рад им не был. Маглор смотрел хмуро, Куруфин — зло, лицо Маэдроса казалось каменным. Ирка вспомнила, что ей рассказали по дороге, и попыталась найти взглядом Айфе, но ее не было. Наверное, к счастью.
— Мы не хотим войны, — сказал вастак в самом ярком халате.
— Это единственная причина, по которой вас пустили в крепость, — негромко отозвался Маэдрос.