— За геройство, — ухмылка стала шире. — И за красивые похороны.
— И кто ты теперь?
— Тебя по голове снова стукнули, мой лорд? — Влад попытался придать своему лицу сочувственное выражение, получилось плохо. — Не узнаешь вот. Я Исильмо, твой оруженосец! — Ты жопа, — с чувством сказала Айфе и рухнула на скамейку. — Долбануться можно, как нога болит-то.
— Жопа, — Влад заржал в голос. Поймал Ирку, прижал к себе, та только довольно уткнулась лицом в ткань его выгоревшей непарадной рубахи.
— Только меня поздно выпустили, — добавил он с сожалением. — Толян… эээ… Твой брат, мой лорд… эээ… В общем, гречка подгорела.
— Тут Нифредиль же была, — к ним подошла Лея, за ее спиной маячил Дунэдель. — Где они вообще?
— Понимаешь, — Влад нехотя выпустил Ирку и шагнул к Айфе. — Давай помогу распаковаться, раз я оруженосец. Понимаете, Нифредиль кашу засыпала, оставалось только тушла добавить и доварить. А в кабаке блинчики дают, девчонки туда умотали. Они же не курсе, что у некоторых настолько проблемы с готовкой. А сам Келегорм за водой ушел, как только я вернулся, чтобы за кашу по шее не дали.
— Я такой голодный, — тоскливо сказал Димка, — что, короче, и горелое съем. И даже горелого орка съем.
— Кетчупом зальем, — хмуро кивнула Айфе. — Я до кабака тупо не дойду.
— А я бы сходил, если отпустите, — Влад осторожно сгрузил на лавку доспехи «своего лорда». — Ришь, ты как? Хочешь блинчиков или устала?
Ирка задумчиво почесала нос. После беготни ноги гудели, но если сравнивать перспективу давиться горелой гречкой и возможность поесть относительно нормально…
— Блинчики, — решительно сказала она.
— Со сгущенкой, — Влад подмигнул ей. Потом встревожено спросил: — А где Майтимо? И Ангдол?
— Все живы, — Маглор уселся на лавку рядом с Айфе. Помахал Владу перевязанной рукой. — В Гаванях они, лечатся. Туда приперся Диор, Курво начал на него бычить…
— Короче, нас домой отправили нахрен, во избежание, — хмыкнул Димка. — Че там было с Диором, расскажите хоть, я не видел.
— Пошли, — Влад легонько толкнул Ирку к воротам. — А то без нас все съедят.
Дневное солнце роняло косые лучи на дорогу. В лучах, словно застывшие, висели пылинки. Удивительное дело, но на дороге царила тишина, все звуки остались где-то далеко-далеко. Ирка остановилась и какое-то время просто стояла, прикрыв глаза и наслаждаясь этой тишиной, мягким теплом, запахом травы и хвои. Потом Влад взял ее за руку и повел по дороге.
— Как ты, Ришь? — спросил он.
— Устала, — честно сказал Ирка. — Сколько народа, все что-то делают, что-то происходит, я не понимаю половину, надо куда-то бежать постоянно.
— Но нравится?
Вот тут она всерьез задумалась. Вспомнила свой утренний испуг и потом — ощущение реальности происходящего и Маглора, поющего охрипшим голосом над условным трупом. Поморщилась, подумав о странном разговоре с Толиком-Келегормом.
— Знаешь, — проговорила Ира медленно, — там возле Гаваней был еще один балрог. Только он ни с кем не стал выходить на поединок. И они пошли все на него со щитами, а Маэдроса потом привели к лекарям, всего обожженного.
— Ух ты! Круто, — у Влада даже глаза загорелись. — Они вообще неудобные, балроги, по этим правилам, я хрен знаю, что делать без поединка.
— Он ушел, когда из Гаваней вышли навстречу нашим. Потом, когда мы были уже в крепости, пришли из Дориата, — Ирка запнулась, подумала, что рассказывает как-то совсем сумбурно и непонятно, и попыталась не спешить. — Они вроде тоже шли на помощь, но почему-то опоздали. У их короля в ожерелье камень. Это же тот самый камень, из-за которого все дело, да?