— Не завалю! — тут же насупился он.
— Хочешь со мной поспорить? — многозначительно улыбнулась Людмила Викторовна.
От нашего смеха едва не вылетели стекла из окон. Это же надо было — провоцировать преподавателя, которому еще предстоит сдавать экзамен.
— Так, успокоились, — спустя пару минут непрекращающейся истерики, все еще улыбаясь, потребовала Людмила Викторовна. — Иван Струпынин.
Я тут же навострила ушки. Тему талантов своего двоюродного брата Тоха, когда я спросила об этом, предпочел обойти стороной.
— Его дар пробился поздно, всего четыре года назад, но заявил о себе сразу мощно. Четкий, структурированный. Да и контролировал его Иван так, словно знаком с ним с детства.
— Четыре года назад? — переспросила я, как-то неожиданно соотнеся некоторое волнение, которое чувствовалось в Иване и рассказ Людмилы Викторовны о той аварии.
— Да, Александра, — с ее лица вновь ушла улыбка, — он был в том автобусе вместе с матерью и своей младшей сестрой. И именно благодаря нему мы потеряли тогда одиннадцать человек, а не тринадцать.
— Круто! — высказал, наверное, всеобщее мнение Петр. — За такое награждать надо.
— Он и награжден, — подтвердила Людмила Викторовна. — Медалью «За спасение людей». И я очень рада, что он — студент нашей Академии.
— Мещерские тоже рады, — вдруг подала голос Аня. — Такой крутой целитель…
— Будущий целитель, — поправила я ее.
С Иваном была знакома мало, но… На мой взгляд, он не заслужил того скрытого пренебрежения, которое явно звучало в голосе Анны.
— И остался Лука Трофимов, — так же, жестом, усадив Ивана, развернулась она в ту сторону, где сидел угрюмый парень из группы Березина. — У Луки редчайшая специализация. Он — универсальный донор, способный одновременно работать с несколькими стихиями.
— Вот это да! — довольно громко выказала свой восторг Анна.
— А еще этому молодому человеку, хоть он и выглядит несколько старше, но месяц назад исполнилось только пятнадцать лет. И он самый юный студент Академии за последние пятьдесят лет.
Надо сказать, не только Анна была впечатлена сказанным.
Универсальный донор в пятнадцать лет…
Признаться честно, я этот момент рассматривала еще и с точки зрения собственной безопасности. На его фоне мои таланты воспринимались довольно скромно.
Если, конечно, не брать во внимание тот, о котором не упомянула Людмила Викторовна.
…Анатомией человека называется наука, изучающая форму и строение человеческого организма (и составляющих его органов и систем) и исследующая закономерности развития этого строения в связи с функцией и окружающей организм средой…
В том учебнике, по которому занимались студенты медицинского института, около пятисот страниц. Плюс атлас в трех томах. В нашем почти на сотню меньше — не тот уровень детализации.
Да и шли мы с классическими медиками с разных сторон. Они начитали с костей и связок, мы — с систем. А ма?ксимис ад ми?нима, что в переводе с латыни означало: от большого к малому. И тут же соотносили изученное с полевыми структурами.
На первый взгляд казалось, что так даже проще, но…
Анатомий у нас фактически было две. Одна — обычная, вторая — полевая. И все это одновременно.
— Не помешаю…
Я оторвалась от учебника и, подняв голову, посмотрела на вошедшего в гостиную Данилу Евгеньевича.
По нашей договоренности, если внутренняя дверь во флигель закрыта, то я, либо занята, либо отсутствую, либо просто никого не хочу видеть.
Сейчас дверь была открыта. В этот раз я про нее просто забыла.
Сразу после занятий смоталась в стрелковый клуб — требовалось разгрузить голову. Там же перекусила, прихватив с собой и на ужин — не хотелось отвлекаться на совместную трапезу. Потом вернулась домой, привела в порядок одежду.