– Это для ваших внуков? – удивленно спрашиваю я, подходя к столу.
– Можно и так сказать, – смеется Петрович.
– Значит, я должна разложить все это по коробкам? – уточняю задание.
– Да, пожалуйста. У меня там поставщик приехал. Справишься одна?
– Конечно.
Я управляюсь за двадцать минут. Когда последняя игрушка опускается в коробку, возвращается Петрович.
– Спасибо, дочка. День сегодня суматошный. Ничего не успеваю. Надо еще успеть заехать в детский дом, – устало опускается в кресло.
– Детский дом? – тихо переспрашиваю я, опускаясь на стул.
– Да, а почему тебя это удивляет? – улыбается.
– Сейчас не каждый будет помогать чужим детям, – пожимаю плечами.
– Если есть возможность, то почему бы не помочь. Тем более мне одинокому старику много не надо, а детишки в этом нуждаются, – я чувствую печаль в его голосе.
– Вы очень хороший человек, Аркадий Петрович.
– Как и ты, – улыбается и подмигивает мне. С этим я могу поспорить, но не сейчас.
– А давно вы занимаетесь благотворительностью?
– Моя жена Наденька работала в этом детском доме. Сама она детдомовская была. После смерти супруги я посчитал, что должен продолжить ее дело. Она так любила малышей. Судя по грустному взгляду, я затронула болезненную тему для Петровича.
– Простите… я не…
– Все в порядке, дочка, – его губы растягиваются в улыбке, – это жизнь. Люди стареют и умирают.
А вот эту тему мне совсем не хочется продолжать.
– Если на этом все, то я пойду? – поднимаюсь на ноги.
– Машенька, а ты не хочешь поехать со мной? – неожиданно для меня спрашивает шеф.
– Сейчас?
– Да.
– Нет, сейчас я не могу. Сестренка ждет, – оправдываюсь я.
– Хорошо. Тогда беги к своей сестренке. Как-нибудь в другой раз возьму тебя с собой. Там такие детишки хорошие. В груди щемит от его слов. Прощаюсь и иду на террасу.
Лина с довольной улыбкой на лице встречает меня и начинает пересказывать, чем ее угощал Сережа. Я наблюдаю за сестренкой и радуюсь тому, что у нее есть люди, которые ее балуют и любят в отличие от детей, которых бросили родители.
– Когда-нибудь она тебя разорит, – замечаю я.
– Пока ее запросы мне по карману, – смеется Сережа.
Я не удивлюсь, если в старости он тоже будет помогать сиротам. От этой мысли моя симпатия к этому парню увеличивается в разы. Мы берем Лину за руки и идем домой, как обычно через парк. Дойдя до скамейки, садимся с Сережей, а Лина пытается догнать голубей. Молча наблюдаем за ней, и я не замечаю, как моя рука оказывается в руке Сергея. Он нежно проводит большим пальцем по внутренней стороне ладони. Я чувствую спокойствие и умиротворение. Мне нравится, как его прикосновения действуют на меня. С ним рядом я в безопасности, и у меня появляются проблески надежды на что-то лучшее в своей жизни.
– Сереж, спасибо еще раз, что забрал меня в субботу. Он притягивает меня за плечи к себе и утыкает носом в волосы, вдыхая их запах.
– Маша, ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь. Всегда.
Устраиваюсь у него под боком и наслаждаюсь летним солнышком и теплом его тела.
***
Уже почти девять, а Тани до сих пор нет дома. Она не предупреждала, что задержится. Звонить ей не решаюсь – вдруг важное совещание. Набираю в ванну воды, и веду Лину купаться. На свой страх и риск позволяю ей немного побаловаться. Наблюдаю за тем, как она раскидывает во все стороны пену. И все-таки, я уже не могу жить без этой несносной девочки.
– Пузыли! – визжит сестренка. Опускаю ей на голову огромную мыльную массу. Звонкий смех заполняет комнату.
– Есё, – просит Лина.
Повторяю действие несколько раз, а затем с трудом уговариваю помыться. Вытаскиваю ее из ванны и заворачиваю в полотенце. Она хнычет и кривит свое недовольное личико. Мы выходим из ванной комнаты и сталкиваемся с ее мамой.