– Прекрати вести себя как клоун, – хмурится и скидывает мою руку. Ее серьезный тон действует на меня отрезвляюще и рушит мою защиту. Я виновато опускаю голову.
– Прости, – какой же я все-таки жалкий идиот. – Маш, зачем ты здесь? – тихо спрашиваю я.
– А ты не догадываешься, Сережа? – маленькая надежда просыпается во мне. Резко поднимаю голову. Перед глазами все плывет. Сосредотачиваюсь и всматриваюсь в ее глаза. Она отводит взгляд и тяжело вздыхает. Как же так случилось, что наши пути разошлись, едва соприкоснувшись?
– Ты знаешь, что Лина заболела?
Чувство вины накатывает на меня с такой силой, что сдавливает грудь. Какай же я ублюдок. Тру лицо руками.
– Маш…
– Мне пришлось вызвать скорую, – продолжает она.
Черт! Как я мог так поступить с ними?
– Ты пропал на неделю, Сережа, и если бы я не пришла к тебе, то вряд ли появился. Я права? – осуждающе смотрит мне в глаза. Ее пристальный взгляд прожигает меня насквозь.
– Я собирался прийти, – оправдываюсь я. Провожу ладонями по лицу. Мне надо придти в себя от недельного запоя. Голова гудит, и меня все еще пошатывает. Но я должен все ей объяснить, иначе сойду с ума, – идем, – осторожно беру ее за руку и веду на кухню.
Начинаю убирать со стола бутылки, грязную посуду и остатки еды.
– Ничего себе, – она внимательно наблюдает за моей поспешной уборкой, – у тебя тут такой бардак, – пытается пошутить Маша, но я вижу в ее глазах осуждение и даже презрение. Я облажался по полной программе.
– Ты прости за все это, – показываю ей рукой на свой “свинарник”, – мне надо привести себя в порядок. Ты не против немного подождать? – она кивает головой в знак согласия.
Оставляю ее одну, иду в ванную. Открываю холодную воду на всю и подставляю голову. Брр… Вода меня чуть отрезвляет. По-хорошему, мне нужен холодный душ, чтобы прийти в себя после продолжительного запоя, но я боюсь, что Маша не дождется и уйдет, поэтому сейчас не до душа. Хватаю полотенце, вытираюсь и выхожу из ванной.
Когда я возвращаюсь на кухню, то застаю Машу у окна. Даже не верится, что она здесь, а ведь мы могли быть вместе, а теперь… я потерял ее. Тяжело даже думать об этом.
Сглатываю подступивший к горлу ком. Сажусь на стул и просто любуюсь ее стройной фигурой. Маша оборачивается и смотрит на меня с грустью в глазах. Я помню, какой она приехала неуверенной, забитой и молчаливой девушкой, а сейчас она другая. Появился в ней какой-то “стальной” стержень.
– Таня звонила сегодня, – прерывает молчание Маша, – она тебя тоже потеряла, – тяжело вздыхает, медленно подходит к столу и садится напротив меня.
Я забил на всё и на всех. Меня точно уволят.
– Я сказала, что у тебя проблемы в семье, и ты уехал домой, – не дождавшись от меня ни единого слова, Маша пересказывает разговор с тетей. Понятия не имею почему она меня выгораживает, тем более после того, как я подвел их с сестренкой.
– Как Лина? – спрашиваю я и залпом выпиваю стакан воды. Я начинаю трезветь, и меня мучает сушняк и все еще непроходящая головная боль.
– Уже лучше. Она скучает по тебе.
Какой же я м*дак!
– А ты? – мне нужно знать о ее чувствах.
– Сережа, я думаю эти вопросы ни к чему, – строго смотрит на меня, – у тебя есть девушка, которая ждет от тебя ребенка, – опять в ее глазах вижу презрение. Твою ж мать! Черт меня дернул связаться с Лариской. Да я видеть ее не хочу, не то чтобы жениться на ней. Не надо было пить тогда. Идиот! Теперь придется расхлебывать последствия.