Вскоре собрание закончилось. Третьего августа должна состояться драка. Да уж. Просто чудесно. Но на ней Такемичи не облажался, так что волноваться не о чем. К слову о блондине...
— Хина, а можно я пошушукаюсь немного с Ханагаки? — Девушка изогнула брови в вопросе, глядела на меня немного ошарашенно, ну да, вопрос странный, тут не поспорить.
Хината, на самом то деле, оказалась ещё тем солнышко. Очень спокойная, открытая, прям таки кусочки золота.
Дождавшись немного заторможенного кивка от рыжей, я поплелась к парню, что уже шел в нашу сторону.
— Йоу, Такемучи, как твои ссадины? — Судя по желтевшим синякам — все налаживается.
— У них нет времени зажить. — Да уж. Только не плачь, а то я тоже разревусь.
— В общем то, мне бы с тобой поговорить… — А стоит ли ему вообще знать о том, что я знаю будущее? Мне казалось это логичным, ведь с моей помощью он бы мог быть порасторопнее, да и я, как уже сама решила, стоять в стороне не планирую, и его поддержка была бы как нельзя кстати, вряд ли я осилю тянуть эту ношу в одинокую. Увы, но я не такая самоотверженная и смелая как он. — Касательно, того что может произойти лет так через двенадцать. В общем, вот мой номер.
Да. Я заранее подготовила бумажку с номером. Визиток то у меня нет. И не нужно так нос морщить, пускай она выглядит не очень презентабельно, я порвала ради нее тетрадь по химии, так что ни слова.
— О чем шепчетесь? — Горячий воздух полоснул ухо, заставляя рой мурашек разбежаться по телу, а сердце гулко рухнуть к пяткам.
— Ебать. Сука. Майки! — Высунулся из-за плеча как барабашка какой-то. У меня чуть сердце не остановилось, идиот.
Боже. Дайте мне воды. Так. Я присяду. Земля ты моя холодная, как же я тебя люблю, родимая.
— Ты чего, Нео-чи, испугалась что ли? — Чего ты навис надо мной? Конечно я испугалась!
— Просто заткнись, дай отдышаться. — Теперь еще и руки с коленями от грязного асфальта мыть, чудесно.
И не смей хихикать! Малявка. Я старая женщина, у меня слабое здоровье. Сказала я в тушке 15-ти летней… ***
Майки молчал, поглядывая на поблескивающий в небе месяц.
— Знаешь, я согласилась пройтись с тобой ночью, только потому что очень доверяю, но меня напрягают шорохи в подворотне.
Он вытащил меня на улицу, когда стрелки часов давно перевалили за полночь. Вылезти через окно не было проблемой из-за удачно расположенной под ним пожарной лестницей, так что я согласилась прогуляться, совсем позабыв о страхе перед темными улицами. Нет. Серьезно. Если из-за угла, откуда я уже третью минуту слышу шуршание, кто-то выйдет — я заору или расплачусь. С собрания прошел всего один вечер, видимо сегодня парень побывал в больнице… Жаль, что ему довелось это увидеть, наверное, не самое приятное зрелище. Вчера, после собрания, я плохо спала, борясь с потоком собственных мыслей. Мне все не как не давало покоя скорое будущее. Интересно, Такемичи так же мучается по ночам от бессонницы? Вчера я думала о том, как мое появление в этом мире и в жизни этих людей повлияет на их будущее, их мысли и взгляды? Насколько я буду значимой фигурой в этой шахматной партии? Буду ли я одной из тех пешек, которых убьют уже в этом году, не успей мы переступить порог в двенадцать лет? Или мне дадут шанс на долгую жизнь? Зачем я здесь? Должна ли я что-то предпринимать? Куча мыслей и ни одного здравого ответа, лишь мое слепое желание всех спасти.
— Боишься? — Чего? Темноты или будущего? Ещё и усмехается так… Издевательски.
— Да. — А смысл мне врать если все на лице написано? Да. Я боюсь темных узких улочек. С этим у меня не самые лучшие воспоминания. Не один ты пережил в детстве много дерьма, Майки, не один ты… — А ещё пауков.
Только на кой черт тебе эта информация я не знаю. Просто, когда нервничаю начинаю много говорить, силясь заполнить пустоту от молчания. Ну, знаете… перекричать тишину.
— Ты ведь со мной. — И это, я так понимаю, должно меня ой как успокоить?
— … Ты хотел со мной о чем-то поговорить? — Мне, безусловно, приятно находиться с тобой наедине, но лучше бы ты выбрал место посветлее и помноголюднее.