Игра началась.
Шатенка старалась держаться позади, не особо желая участвовать в драке. Она наблюдала за героем дерущемся с толпой неумелых преступников. Сквозь узкие щели железных очков она видела, как время от времени он моргал, а вслед за этим, его волосы мягко опускались на плечи, но в считанные секунды вставали дыбом, как и прежде.
-Томура… — Аоки коснулась плеча парня. — Его причуда, она…
— 1,5секунды. Я заметил.
Парень неизменно чесал свою шею в попытке успокоиться.
— Где этот чертов Всемогущий?
Терпения у злодея становилось все меньше и Аоки уже предчувствовала наплывающих грозной тучей приступ ярости.
До ушей донесся всплеск, какие-то крики, и скрежет, словно лезвием по металлу. Аоки развернулась на звук, щурясь. На платформе с водяными бедствиями виднелся водоворот, а лайнер, до этого бездвижно стоящий на воде, раскололся на две половины, словно масло от горячего ножа. Видимо причуда одного из злодеев посодействовала.
Аоки видела парящего над водой зеленоволосого парнишку, крепко держащего свое запястье. В голове злодейки промелькнула шальная мысль, что этот ужасающей силы водоворот, был создан этим самым щуплым школьником.
— Т-том… Там… — Аоки было хотела дернуть друга за рукав, но пальцы ни за что не цеплялась. Развернувшись шатенка увидела, как Шигараки направляется к отвлекшемуся на что-то герою. — Кто бы сомневался…
Удар. Мимо. Шигараки удалось зацепить локоть героя, раскрошив его до самой кости. Поворот. Шигараки сбит с ног.
Отдельные отрывки диалога долетали до Аоки, но она не могла сосредоточиться на чем-то конкретном, вечно переключая свое внимание на то, что происходило сверху.
Курогири упустил одного из учеников.
Запахло жареным. Аоки раздраженно рыкнула, намереваясь предупредить Томуро о сложившейся ситуации, но ее перебил громкий вопль Ному, что силой прижал черноволосого героя к земле.
— Нет, Сотриголова, я тут не финальный бос… — Донесся шершавый голос Шигараки.
И без того поврежденная рука героя хрустнула в цепких лапах монстра, а в следующую секунду его лицо буквально впечатали в твердую землю.
— Учитель…
Тихий, испуганный шепот со стороны реки коснулся слуха Аоки. Девушка, что до этого с каким-то особым отвращением смотрела на происходящее, перевела взгляд на трех детей, по левую сторону от нее. Больше всего ей хотелось бы, чтобы они не видели этой ужасающей картины.
Она изучала тройку внимательным взглядом. Что-то внутри булькало, предчувствуя неладное. Этот конопатый… Ей казалось, что еще чуть-чуть и он ринется в бой, прямо на Ному.
Рядом с Шигараки появился Туман. Он пытался вразумить Шигараки к отступлению, но тот, как и всегда, упрямился, подубась маленькому ребенку.
А будущие про все перешёптывались. «Идиоты. Заткнитесь и делайте ноги»: крутилось в голове у Аоки, которая не понимала куда ей деваться.
Шигарак все же заметил притаившихся в воде школьников. Мгновение и он рядом. Тянет свои смертоносные руки к их лицам, что-то шепча.
— Томура, не смей! — Голос у Аоки в такие моменты менялся. Становился твердым и властным. Как у настоящего лидера — чье слово непоколебимый закон. Истина, которую не смеют нарушить даже самые близкие люди.
На секунду Шигараки замер. Обернулся, скалясь глядя на Аоки, по чьему лицу прошла испарина. Она знала, что он ослушается. Так и случилась. Рука все же коснулась миловидного лица, девочки. Но ничего не произошло. Угрожающие трещины не поползли паутиной по нежной коже, не слышался звук треска, как от горящей древесины в костре.
— А ты хорош. — Красные глаза злодея перешли с учеников на окровавленное лицо Сотриголовы, полуживого лежащего на земле, под сильными руками Ному. — Настоящий герой… — Он произнес это с таким отвращением, с такой ненавистью, что по телу Аоки прошел рой мурашек.
Если они вернуться домой — ей несдобровать. Это был не первый случай, когда она так яро оспаривала решения Шигараки и мешала его планам.
Однажды, когда ей было тринадцать, а Томуро четырнадцать, их отправили на совместное дело, такое плевое, что и нуб справился бы. Убить человека, который задолжал сенсею — не самое сложное задание.
Он лежал на мокром от дождя асфальте, скрючившись, как дождевой червяк под ливнем. Скулил, молил о помощи, клялся, что все исправит, сделает все, чтобы отдать долг.