― Два дня, ― прошептала я.
― Все эти два дня вы могли быть под его влиянием!
― Но не мог же он нас все время держать под гипнозом! Если это вообще его способность.
― Вполне себе мог, ― бросила тетя. ― Для него это проще простого.
Мы с Иби переглянулись. В глазах сестры застыли слезы.
― Но кольцо твоей матери по-прежнему у тебя, поэтому, он либо не применял на вас гипноз, либо я ошиблась в его способности, ― произнесла тетя.
― Да что такого в этом кольце?!
― Завтра я расскажу. Сейчас я принесу вам пожевать листья амуаретты. Если вы под воздействием гипноза, это разрушит чары.
― Тэктоса нет, как мы можем быть под воздействием? ― с болью в голосе спросила Иби.
― Теоретически, такое невозможно, но лучше обезопасить себя, ― тетя уже почти вышла из комнаты, но остановившись у двери, бросила через плечо: ― Выпейте отвар. Обе. Это вас успокоит и поможет уснуть.
Когда она скрылась за дверью, Иби прошептала:
― Даже литр отвара мне вряд ли поможет уснуть.
― Ты как? ― осторожно спросила я.
― Я ничего не понимаю. Я знаю только то, что мне не хватает Хольса. Он бы смог сделать так, что все заботы вмиг показались бы мелочью!
Перед глазами возникла ужасная картина из мастерской. Я почувствовала, как слеза скатилась к губам, оставив мокрую дорожку.
Я убью Тэктоса.
Я убью их двоих.
Один уничтожил мою жизнь, второй мою душу. И я отомщу. Я во всем разберусь и отомщу.
Я поднялась на ноги и стала снимать с себя испорченное платье: рукав был разодран, а подол был в крови и грязи. Мне не мешало бы искупаться, но сил не хватало даже на простое умывание, поэтому я натянула на себя простую хлопковую сорочку и села на кровать.
― Завтра надо будет пойти к Паулите. Мы ей будем нужны. Ее родители уехали в Маританию, а сестра Хольса совсем ребенок. Надо организовать похороны, ― прохрипела я, вытирая слезы.
В тишине послышались всхлипы Иби. Мне хотелось обнять свою сестру, но у меня не было сил встать. Сейчас нам обеим нужно было остаться наедине со своей скорбью.
Дверь в комнату открылась и вошла тетя Алдора. В руках она держала два небольших бордовых листика с золотистыми прожилками. Протянув их нам, она поцеловала нас и пожелала спокойной ночи. Проходя мимо моего валяющегося на полу платья, она подобрала его.
― Его можно отстирать от крови и грязи, но рукав я пришивать не буду.
― Выбрось его, тетя, ― ответила я.
Дверь в комнату закрылась с тихим скрипом.
Я стала разжевывать амуаретту. Во рту сразу же ощутился вяжущий вкус растения, но других изменений я не почувствовала.
― Иби, ты что-нибудь ощутила?
― Нет. А ты?