Не отрываясь от груди, посмотрел исподлобья на алый диван.
Для чего ещё нужна любовница, если не развлекаться?
Он резко выпрямился и поставил перед собой девушку, которая хотела прикрыть оголённую грудь. Сплюнул прямо на пол, нажравшись лосьона. Но упрекать Ингу не стал. Бесило эта херня, но секса хотелось больше.
– Болит ещё? – спросил мужчина, рассматривая её странное лицо.
– Да. Очень, – призналась Лань и опустила мохнатые ресницы.
– На диван сядь, – строго приказал он.
Он ждал. Она не двигалась.
– Я сказал, Инга, сядь на диван и трусики сними. Не будет больно, – прорычал Шиша.
Она покорно процокала до дивана. Борясь со смущением, прятала лицо в искусственные кудри. Села.
– Ты кончать умеешь? – Рома снял пиджак и кинул его на стул у компьютерного стола. Расстегнул несколько пуговиц на белоснежной рубахе. – Мастурбировала? Я сказал, трусики снимай!
Девушка не говорила ни слова. Отворачивалась. Медленно стаскивала с себя чёрные трусики.
Хорошо, что не джинсы были на Роме, потому что член в боевой готовности рвал ткань и бился в ширинку.
Возбуждённый мужчина подошёл ближе. Он бы растянул удовольствие, но после обеда у него ещё множество дел. Нужно было спешить. Поэтому он аккуратно встал на колени перед девушкой, которая всё-таки решилась посмотреть на него. А он взглядом в неё впился и просто пожирал ненасытно её перекрашенное личико.
Ноги стройные закинул себе на плечи и ближе подтащил. Девчонка взвизгнула, но не сопротивлялась.
У неё даже между ног всё было намазано. Поэтому Рома раздвинул половые губки, чтобы хоть что-то живое в ней найти.
Розовое лоно уже сочилось, и Шиша, как зверь его лизнул. Возбудился от её настоящего вкуса и припал к клитору, опытно начал его терзать.
Влага скатывалась вниз, и Рома наминал тугое отверстие, надавливал на него, чувствуя, как любовница от кайфа трясётся. Застонала, запустила пальцы в его волосы. Это вдарило ещё большим жаром по страсти, и Рома усилил хватку, воткнул палец в узкую попку.
Инга кончила.
Так живо и натурально, что он не сомневался, что довёл её до нужного блаженства.
Чуть волосы ему не выдрала, тряслась волнами и стонала в голос.
Он оторвался от лона, подался наверх к её губам. Вцепился поцелуем. Руку девичью уложил на свой ствол, сверху укрыл своей рукой. Стал дрочить, упираясь головкой члена в маленькую ямку пупка на впалом животике.
Кончил почти сразу. И как только семя вылетело, эйфория спала, и Рома почувствовал вязкий противный вкус во рту лосьона и крема.
Это будет всегда?
– Бл*дь, давай тебя отмоем, – раздражённо прошептал он ей в губы.
– Нельзя, – запуганно выдохнула она, вылупив несчастные глазёнки. – Я заболею.
Недовольно он поднялся с девушки и застегнул свои брюки. Удовольствие было, но какое-то неполноценное. Такой секс вроде, как прелюдия.
Он возвышался над ней. Смотрел, как она понуро натягивает бретельки платья на плечи. Ему не нравилось всё это. Вся её ненатуральность, болезнь и забитость. Он бы предпочёл с ней поговорить, но даже представления не имел о чём.
Соска. Пустышка.
Рома прошёл к столу. Сам обед разложил на две тарелки. Ему казалось, Инга даже на такое не способна.
Сели обедать при свечах. С этой девушкой любой приём пищи будет, как романтический ужин.
– Паспорт мне свой покажи, – сказал Рома, когда девушка хотела сесть напротив.
Инга не ответила и всё-таки села. Убрала с лица кудри и поправила помаду в краешках губ когтистым пальцем.
– Он у мамы остался, – ответила она, в глаза не смотрела. – Я ушла со скандалом. Они знают, где я. Но мы не общаемся. Инга Робертовна Ким. Я здесь на птичьих правах. Квартира моей бабушки, снять бы я не смогла. – Инга подняла глаза. – Я твоя содержанка?
– Можно и так, – уминал мясо Рома и налил ей вина. Сам пить не стал. Не любил вино, заказал именно для девушки. – Вечером приеду после работы. Хочешь, сходить куда?
– Нет, я не спала ночью. Лягу раньше, – она пригубила вино и взялась за вилку.