- Огонёк…Огонёк! Ты здесь откуда? - до боли знакомый голос, - Нельзя здесь быть.
- Марк?! Плевать мне. Останься рядом, я уже не выдерживаю, спать не могу, каждую ночь вижу случившееся. - Алия ткнулась носом в плечо, такое родное, - Зачем ты это сделал?
- Судьба твоя другая, не властны люди над ней. Пришёл я… Отпустить тебя хочу. Клятва моя держит нас.
Марк нарисовал на её левой ключице узор, что стал больно в кожу врезаться.
- С чего вдруг? Прекрати это, а-а-аа! - рана неприятно горела.
- Терпи. Освобождаю тебя от клятвы, со смертью моей она сил больше не имеет.
Видение рассеялось также стремительно, как и появилось. Лицо своего, казалось, суженного, Алька осторожно отпускала, или ловила, да поймать не могла?
Очнулась от раздирающей ключицу боли, рухнула вбок, нахватав снега в лицо и за воротник. Сил встать или позвать на помощь не было.
- Бедовая какая-то дочка у князя Горислава… - насмешливо протянул богатырь. А он здесь откуда? Бесшумной птицей прилетел?! - В снегу всё лежит, словно в мёртвых землях ей место.
“Прочь. Пошёл прочь! Уйди, не мешай! Скройся, чтоб ты жил долго и счастливо!” - по усам текло, а в рот - не попало: Алия не нашла сил ответить.
- Ясный Пингвин!!! Ты доиграешься сейчас – на бошку укорочу. - где-то рядом злился Ванька, и девушка очень хотела, чтобы её названый брат укоротил богатыря на одну, вполне конкретную “голову”.
Ночью она проснулась от неясного клёкота и шорохов. Огляделась –Иван сидит на страже. Встала тихонько и ближе подошла.
- Вань, ты прости меня, дуру. Я…сложно принять сказочных родителей. Сама не своя уже, да и вас торможу. - виновато прошептала, и подвинулась ближе. Иван также спокойно сидел.
- Молчи уж. Хорошо всё. Ты вон, лучше Пингвину помоги. Это же по твоей части - девиантное лечить.
Алька заёрзала на бревне, и как-то странно прошептала.
- Он не примет помощь. Я для него, такой же вроде балласт, как и ты. Но попробовать стоит. Ложись спать, а то ещё увидит тебя. - вдруг заметила сумку, лежащую рядом, - О, моя пропажа.
В голове прояснялось, и было много легче, чем днём. Липкая, неприятная оболочка последнего видения тоже отступила.
Когда Иван улёгся рядом с Василисой, она сама двинулась в ближний угол, где богатырь лежал, чуть по-птичьи причитая. Или ей слышалось только?
- Финист… - с тихим шёпотом, склонилась ближе, хотела за плечо потрясти, но пальцы словно сами к щеке потянулись, огладили ласково, - Финист, проснись! Проснись…
Богатырь дышал, словно зверь загнанный. Тяжело, надрывно. Убегал от кого-то? Через несколько тягучих минут, он все-же сел, и схватился за голову.
“Ох, горе, что ты там вырвать пытаешься?” - Алька его не жалела, нет. Просто беспокоилась. Все они в одной лодке.
- Чего княжна изволит? Неужто колдун сюда добрался и спасать вас больше некому? - усмехнулся, как обычно, с издёвкой, не глядя на девушку.
- Да нет… Ты во сне на помощь звал. Такого пронзительного птичьего голоса я ещё никогда не слышала. В ушах звенит. - пожала плечами, и ближе придвинулась, - Скажешь теперь, что “богатырю страх неведом”?
- Вот всё поспать мне никак не удаётся. Княжна, коли глянулся я тебе, так скажи. - сказал, как разрубил, и злость большая в словах чувствовалась.
Девушка замолчала, перебирая в голове образы, и в глаза васильковые вглядываясь. Финист едва всё выдержал, не отвернулся.
- Хочешь честного ответа, Финист Ясный Сокол? - невозмутимо приподняла бровь, - Нет. Я беспокоюсь о тебе, и обо всех других. Это не жалость, если хочешь знать… Мы сейчас достаточно уже прошли.
- Я в порядке… Помощь мне… - Алия подняла руку, призывая замолчать и он не договорил.