– Разве так важно, что другие думают о тебе?
– Важно, что они думают о тебе, государь.
Я смахиваю снег с ее коротких черных волос и касаюсь пальцами ее щеки, но Артурия тут же отворачивается и уходит к лошадям.
– Нужно возвращаться, иначе нас будут искать.
Пусть ищут, мне все равно. Что может быть сейчас важнее этих изумрудных глаз? Только ее жизнь. Внезапно я понимаю, что не хочу, чтобы она ехала в Солитьюд. Там будет настоящая бойня, где лучнице не выжить. Но отговаривать ее бессмысленно, она ослушается даже прямого приказа. Что ж, тогда…
– Артурия!
Она оборачивается, и я накрываю ее губы своими, прижимаю ее к себе, надеясь защитить и спрятать от всего мира. Мое сердце готово взорваться, когда она отвечает на поцелуй, без страха и удивления обнимая меня за шею.
– Обещай мне, – шепчу я через мгновение, нет – через целую вечность.
– Что?
Всё. Я хотел всё: чтобы она осталась со мной, чтобы не участвовала в битве, чтобы забыла свое прошлое и забыла войну, чтобы она всегда улыбалась, чтобы наши дети были похожи на нее. Жадные души не попадут в Совнгард, но я только рад этому. Там мой отец, а у меня нет ни малейшего желания с ним встречаться.
– Обещай, что, как только все закончится, ты отправишься к Серобородым.
Улыбка на ее лице становится только ярче. Не удивительно, ведь мои мысли написаны у меня на лбу.
– Хорошо, я обещаю.
– Я сам доведу тебя до храма.
– Нет, ты будешь слишком занят, государь.
Она тянется за поцелуем, но я хочу еще кое-что. Самую малость, просто чтобы быть уверенным, что это не иллюзия талморских колдунов.
– Назови меня по имени.
Где–то вдалеке слышится крик дракона, пронзительный и тревожный, такой же, как и время, в котором мы живем. Это дикое время, именуемое Четвертой эрой – эрой ошибок и сожалений, разрушило старые порядки и создало новые, подмяв под себя тысячи жизней, но я готов все простить ему за эти мгновения – за мою маленькую вечность с изумрудными глазами.
========== Дождь над городом воров ==========
Однажды вечером я понял, что ненавижу Рифтен. Не знаю, с чего все началось, ведь ни погода, ни люди, ни мерзкий запах, исходящий от реки, никогда меня не волновали. Наверное, всему виной работа. Признаюсь, я скучаю по тем временам, когда нужно было бороться и рвать глотки за каждую лишнюю монету или клочок земли, а наше влияние распространялось лишь на нищих и продажных стражников. Много денег не бывает – это верно, но жизнь стала какой-то… бесцельной. Делвин растолстел, Векс стала надевать платья, крысы в катакомбах передохли, а я купил себе домик и развел кур. Уютная ферма на живописном берегу озера – по крайней мере, так я бы похвастал родным, если бы они у меня были. Доля правды в этом есть, конечно, не считая того что все это великолепие располагается почти под стенами города, ведь мне нужно ежедневно наведываться в Гильдию. Утром – туда, вечером – назад. Я не заметил, как Рифтен стал мне тюрьмой, где я сам себе тюремщик. Что ж, приятно думать, что я хотя бы ни от кого не завишу.