Она была счастлива, наслаждаясь каждой минутой, проведенной с любимым человеком. Их совместными прогулками, теплым морем, где они купались вдвоем. Цветами, которые Мирон дарил ей почти каждый день. Ее комната превратилась в благоухающий сад, куда она не могла заходить без улыбки.
Полине нравилось ждать мужчину с работы, зная, что он не опоздает и ровно в назначенное время ее сожмет кольцо сильных рук. На той момент было достаточно одних только объятий. Не зная других отношений, она не слишком была к ним готова и радовалась от того, что Мирон ни на чем не настаивает.
Частое отсутствие племянницы вполне устраивало тетку, которая почти не вмешивалась в отношения молодых людей. Исключение составил единственный случай, благодаря которому мужчина стал для девушки еще значимее и дороже.
Как-то наблюдая за тем, с какой тщательностью собирается Полина на очередное свидание, тетка произнесла задумчиво:
– Хороший у тебя …м-м… друг. Красивый, серьезный. И зарабатывает неплохо. Смотри, не упусти такого.
Девушка недоуменно посмотрела на родственницу, не вполне понимая, к чему она клонит.
– У вас ведь все хорошо? – продолжала та. – Цветов вон сколько надарил…
– Мы любим друг друга, – осторожно сказала Полина. Почему-то делиться с теткой самым сокровенным не хотелось.
– Любите? Ну и чудненько, – и, подумав немного, добавила: – Ты, Поленька, не смущайся, если что, говори: вдруг мне когда на работе задержаться надо, или вообще не появляться вечером. Я себе придумаю занятие, чтобы вам-то не мешать…
Полине показалось, что она ослышалась. Но прямота, с которой тетка смотрела на нее, убеждала в обратном. Стало противно. Просто до тошноты. Не хотелось верить, что подобное она слышит от человека, вырастившего ее с юных лет.
– Да чего ж ты смутилась-то, милая? – искренне удивилась та. – Дело молодое, как говорится.
Девушка облизала пересохшие губы.
– Тетя, я… мы… У нас не было ничего…
Женщина вдруг склонилась к племяннице, пристально всматриваясь в ее лицо.
– Да что ты говоришь! И в своем ли ты уме, девочка?
Полина уже совсем ничего не понимала.
– Ему сколько лет? – уточнила тетка.
– Двадцать пять…
– Двадцать пять… Так, так… Ничего не было, значит…
Она присела рядом на кровать, насмешливо качая головой.