На смену радостному удивлению пришло недоумение, подкрепленное осознанием того, что засыпал он не один. Да, точно не один, вместе с ним была его странная целительница, напоившая его снотворным… Интересно, а как давно она ушла?
Тим слегка приподнялся и тут же обнаружил в дверях своей комнаты знакомого уже санитара.
– С добрым утром, Тим, – доброжелательно поздоровался тот, проходя внутрь.
– И тебе не хворать, – осторожно отозвался Тим.
– Доктор Уэллинг уехала по делам, так что ты этим утром со мной, – сообщил… Джем, кажется? – давай, поднимайся, пойдем умоемся, оденемся, позавтракаем… Ты ж голодный, поди?
Тим кивнул, садясь на кровати, а затем встал и последовал за Джемом в ванную.
Ванная в доме Вероники Уэллинг, конечно, не была верхом роскоши, но по сравнению с тем, что видел Тим в лечебнице св. Эйдена она была просто королевской. Просторная, светлая комната, облицованная гладкой, блестящей плиткой, переливающейся всеми оттенками цвета морской волны, карамельно-коричневого цвета шкафчик и бежевая раковина над ним… А над ними небольшое, аккуратное зеркало в нежно-бирюзовой оправе, рядом с которым на стене ярко-красными буквами выведено:
“Зеркало обыкновенное, 1 шт. ДЛЯ ВЫЗОВА ПРИЗРАКОВ НЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНО! НЕ ПЫТАТЬСЯ ВЫЗВАТЬ! ПЬЯНАЯ Я, ТЕБЯ ТОЖЕ КАСАЕТСЯ!”
А ниже чем-то тоже красным, по виду напоминавшим губную помаду, была нарисована целая поляна разнообразных, немного бесформенных цветочков.
Тим невольно прыснул, а затем расхохотался в голос.
– А что, – выдавил он сквозь истерический смех, – бывали случаи?
– Вроде было как-то раз, да, – захихикал Джем, увидев, над чем смеется пациент, – впрочем, смысла в этом предупреждении немного. Доктор Уэллинг и с пустым зеркалом на брудершафт может… – он вдруг запнулся, осознав, что говорит с пациентом о его враче.
Тим поглядел на него с интересом.
– Э… ну… – тут же стушевался Джем, – вообще-то, доктор Уэллинг не пьет, конечно… Но тогда была особо отпадная вечеринка, праздновали День Рождения одного ее друга… Эмм… Ну, ты давай, мойся, а я пойду тебе свежие вещи принесу, – и санитар поспешно вылетел из ванной.
По пути за новыми вещами Тима Джем не переставал пилить себя за болтливость. Хорошо еще, что вовремя заткнулся! Страшно представить себе, что бы сделала с ним доктор Уэллинг, если бы он растрепал Расселлу, что вышеупомянутым именинником был никто иной, как Майкл Дюмонт, а на той вечеринке в хлам напились вообще все гости, а не только доктор Уэллинг. Хотя впрочем, с зеркалом пила и ванную расписывала именно она… В четыре руки с невестой именинника…
Джем поморщился. Он плохо знал Кейли Расселл, но она всегда казалась ему веселой, разбитной девчонкой… Хотя, быть может, дело было в том, что он видел ее только на редких вечеринках, которые закатывала Вероника…
Прихватив из гостиной оставленные там простые брюки и футболку, Джем вернулся в ванную и передал вещи Тиму.
– Так, теперь на кухню, – чуть ли не лучась энтузиазмом, который был искренним далеко не на 100%, заявил молодой санитар.
Аккуратная, выдержанная в карамельно-персиковых тонах кухня поразила Тима еще больше – в конце концов, кухонь он за свою жизнь видел не так уж много, кухню лечебницы – точно нет.
Одну единственную кухню он, правда, помнил очень хорошо, слишком хорошо. Гораздо больше, чем хотел бы…
Однако прежде, чем он успел погрузиться в вызывающие нервную дрожь воспоминания, его отвлекла тарелка с горячей кашей, которую Джем бесцеремонно плюхнул на стол прямо перед ним.
– Приятного аппетита, – сказал он, поворачиваясь к Тиму спиной и начиная намазывать маслом только что поджаренный тост.