Врать я никогда не умела. Отговорка была глупа. Юбка на мне была не такая уж короткая — намного выше колена, но всё же вполне в рамках приличия.
— Что это с Робиком? Он что, с ума сошёл? Короткая юбка — это же наше всё, это двойные чаевые! — возмутилась Лена. — Сейчас я ему выскажу! — и она, развернувшись, помчалась наверх — так стремительно, что я не успела её остановить.
Вернулась Лена озадаченной.
Женька была в нетерпении.
— Ну?
— Даня, признавайся, что ты сделала с нашим хозяином? Он называл тебя по отчеству. Он сказал, что Данимира Андреевна вольна приходить на работу в чём хочет. Хоть без юбки вообще. Честное слово, так и сказал, — сообщила Лена. — И хихикнул, как умалишённый. Что всё это значит?
— Не думаю, что когда-нибудь воспользуюсь этой привилегией, — отшутилась я, как бы не слыша вопроса, на который не знала ответа. Пришлось поспешно «перевести стрелки». — Ух ты, а меню здесь какое красивое! Просто произведение искусства, а не меню! А что тут есть со взбитыми сливками? И с клубникой?
Сёстры Журавлёвы поняли, что большего от меня не добьются, и щекотливый вопрос был закрыт — по крайней мере, на время.
Через полчаса, отправляя в рот клубничину, подхваченную с белоснежной сливочной вершины, я случайно подняла глаза и застыла, не донеся лакомый кусочек до рта. На галерее второго этажа стояла группа людей и с интересом наблюдала, как я предаюсь греху чревоугодия. Там было двое молодых людей — необыкновенно схожих друг с другом, скорее всего они были близнецами, рядом стояли две девушки — одна нашего возраста, другая подросток, и ещё была женщина с роскошными волосами цвета тёмной вишни, с младенцем на руках. На меня глазели все, включая младенца.
— Кто эти люди? — спросила я, поперхнувшись.
Лена посмотрела вверх.
— А, это Артур Робертович, Гамлет Робертович, Анжелика Робертовна, Луиза Робертовна и Мари Гаспаровна с малолетним Кристианом, само собой, Робертовичем.
— А что это они делают?
— Как что? Пришли на тебя посмотреть.
— Зачем?
Лена мстительно усмехнулась.
— Ну, как же! Ты же что-то сделала с их любимым отцом и мужем. Хотят посмотреть на злодейку.
— Я его съела. Вот так, — сказала я и отправила красную ягоду в рот. — А потом выплюнула уже совершенно другим.
— Не показывай! — поспешно сказала Женька.
Мы переглянулись и покатились со смеху.
Странности витали вокруг меня, как комары, — назойливо, но не причиняя особого вреда. Легче было не обращать внимания, чем придавать им большое значение.
Первое время с непривычки мои бедные ноги гудели как высоковольтные провода. Я уставала так, что после рабочей смены падала в постель замертво, но и незнакомая ранее усталость мне тоже нравилась.