– Большое спасибо, профессор! Я была бы вам очень благодарна! – тепло улыбнулась Гермиона в ответ на почти материнский взгляд МакГонагалл, которая за годы обучения и особенно за тяжелое военное время сильно привязалась к их курсу, а особенно – к своей лучшей ученице.
– Только не забывай про отдых, Гермиона. Ты едва ли не каждый день проводишь за работой. Так можно и перегореть, не говоря уж о переутомлении. Устрой себе сегодня выходной, сходи в Хогсмид, там сейчас сказочно красиво.
– Я уже ходила туда, профессор, – возразила Гермиона, беря с блюда еще одну тающую во рту булочку. – И мне хотелось бы как можно больше успеть за каникулы…
Свалившаяся прямо на вазочку с песочным печеньем взъерошенная сова не дала ей договорить. От зоркого взгляда директора не укрылось, что послание Гермиона разворачивала с видимым волнением.
– Плохие новости? – как бы невзначай поинтересовалась она. – Если нужна помощь, знай, ты всегда можешь обратиться ко мне…
– Эм… нет… Нет, на самом деле новости совсем неплохие, – Гермиона подняла взгляд от записки, и глаза её возбужденно загорелись. – Но всё равно большое спасибо, профессор! А теперь извините меня, мне пора. Пожалуй, сегодня я последую вашему совету и всё-таки выберусь в Хогсмид! Хорошего вам дня!
– И тебе, Гермиона, – понимающе улыбнулась МакГонагалл, решив, что у девочки свидание. Ее немного беспокоило, что та после войны забилась в бибилиотеку и не выходит оттуда. А все думали, что у них с Рональдом что-то получится, но, к сожалению, не срослось. А может быть, судя по ее горящим глазам, и к счастью. А вот и бедняжка Драко идет, тот совсем потерянный, жаль его…
Гермиона столкнулась с Малфоем у дверей в Большой зал. Выглядел тот бледным, словно после бессонной ночи. По привычке она обогнула его, делая вид, что они незнакомы, ведь раньше в противном случае ее всегда ждали колкие шуточки по поводу чистоты ее крови. Однако, сегодня Малфой снова ее удивил.
– Доброе утро, Грейнджер, – бросил он, проходя мимо нее, будто вот так вежливо здороваться по утру перед завтраком входило у них в привычку.
Гермиона споткнулась, словно налетев на стену, и выронила записку, которую сжимала в руке. Опередив её, Драко поднял кусочек пергамента, и девушка уже приготовилась к тому, что он сунет туда свой любопытный нос. Но так сделал бы старый Драко, новый же протянул записку ей:
– Ты уронила, держи.
– Спасибо, – немного запоздало произнесла оторопевшая Гермиона уже в спину уходящему Малфою. Опустив глаза к записке, она еще раз прочитала: «Я готов с тобой встретиться. Хогсмид в три мне подходит. Буду ждать тебя в «Трех метлах». Джеймс».
Оставшееся до встречи время Гермиона не могла ни на чем сосредоточиться, поэтому решила на сегодня отложить поход в библиотеку и заняться приведением себя в порядок. Душ, бритье, красивое белье, черное с кружевами, укладка, платье, не слишком нарядное, но всё-таки не в школьной форме же идти. Хотелось казаться не молоденькой студенткой, а ровней взрослому состоявшемуся волшебнику, ведь, в конце концов, из-за манипуляций с маховиком времени на третьем курсе она уже давно была гораздо старше своих друзей – Гермионе уже исполнилось двадцать, а война добавила ей опыта, какого не было у многих.
С Джеймсом она познакомилась по объявлению в одном очень специфичном, не слишком распространенном среди обывателей, журнале. Они переписывались некоторое время и, когда поняли, что интересы совпадают, договорились о встрече. Он работал в маленьком городке севернее Лондона в небольшой лавке антикварных магических вещей и был обычным волшебником, ничем не проявившим себя в войну. Когда Гермиона ему призналась, кто она такая, он, конечно, был удивлен, но его отношение к ней в письмах никак не изменилось, за что она была ему очень благодарна. Это стало также одной из причин, по которой она решилась на личное знакомство.
В Хогсмид она решила выйти заранее, чтобы неспеша прогуляться и освежить голову, потому что волнение не утихало, а, наоборот, росло с каждой минутой, что приближала ее к «Трем метлам». Её размышления о том, как может пройти встреча и куда это всё в итоге их заведет, прервал щебет двух шестикурсниц, которые вышли из гостиной Пуффендуя и теперь следовали за ней по коридорам замка.
– …а она ему и говорит, зачем, мол, мне с тобой встречаться, если ты даже с зельями мне помочь не можешь! Представляешь, так отказать главному красавцу Когтеврана, да еще и намекнуть, что он тупой! – постоянно хихикая, взахлеб вещала одна из них. Мэлли и Аврора, главные звенья цепи сарафанного радио Хогвартса. Их знали все курсы, потому что они собирали слухи буквально о каждом, кто отличился хоть чем-то, и с огромнейшим удовольствием распространяли их дальше, нередко добавляя от себя сочных подробностей. Гермиона прибавила шаг, не желая с ними встречаться, потому что, как подруга Мальчика-который-выжил, сама нередко становилась их мишенью.