– Посмотрите на меня, мисс Грейнджер, – прозвучал приказ, и Гермиона с трудом заставила себя поднять голову. Его лицо не выражало никаких эмоций, но вот глаза… На нее смотрели две черные бездны, и ей стоило неимоверных усилий не потеряться в этой живой многоликой тьме, скрывающей больше, чем возможно было постичь.
– Вы готовы продолжать?
– Да, сэр, – выдохнула Гермиона, приходя в себя. Руки затекли, и она попыталась пошевелить пальцами, чтобы разогнать кровь.
– Встаньте на колени на край кровати, – распорядился Снейп, очевидно, заметив ее дискомфорт. – Голову положите на сложенные руки.
Он снова обошел ее, остановившись сзади, и Гермиона поспешила уткнуться лицом в ладони, чтобы спрятать мучительный румянец на щеках, мгновенно расцветший, когда она поняла, что из-за откровенной позы ее бедра слегка раздвинулись, раскрывая все самое интимное его требовательному взору.
– Мисс Грейнджер, вы пробовали розги?
– Н-нет, сэр…
Так вот куда он ходил. Очевидно, решил импровизировать в виду отсутствия инструментов. Но почему он не использовал просто руку в начале разогрева?
– Вы получите десять ударов, – сказал Снейп, и от его холодного тона в душе всколыхнулся страх вместе со сладким предвкушением.
Она вздрогнула, когда ее трусики сами по себе поползли вниз, остановившись у коленей. Видимо, он воспользовался магией, чтобы снять их с нее. Ткань странно холодила кожу, и Гермиона с ужасом поняла, что ластовица насквозь мокрая. Чуть двинув бедрами, она почувствовала, что из нее сочится вязкая смазка, и ее поза не оставляла шанса скрыть свое состояние от Снейпа. Он наверняка все видел и знал, как ее завела собственная покорность и боль. А еще своим обостренным обонянием бывшего зельевара он наверняка ощущал запах ее возбуждения…
– Считайте, мисс Грейнджер, – по равнодушному голосу нельзя было определить эмоции, и Гермиона была благодарна за то, что Снейп никак не прокомментировал ее состояние. В воздухе просвистела розга, и все мысли вылетели из головы.
Это не было похоже на ремень или плеть, которую Гермиона пробовала раньше. Боль была сосредоточена четко в месте соприкосновения розги с кожей и жалила беспощадно. Первый же удар заставил вскрикнуть и вцепиться ногтями в колючий плед, а на седьмом Гермиона попыталась увернуться, подавшись вперед. Считать она не забывала, но знала, что Снейп будет недоволен ее неповиновением.
– Вам было запрещено менять позу, – после десятого удара безжалостно сказал он, полукругом обойдя ее и вернувшись на место. – За непослушание вы будете наказаны.
Этот глубокий голос, полностью заполнивший собой всю комнату, его слова, ее бесстыдная поза, и горящие ягодицы… Гермиона задыхалась, сходя с ума и пытаясь бессознательно покрепче сжать бедра, чтобы унять нестерпимое желание, полыхающее между ног. Она едва слышно застонала и тут же закусила зубами собственный палец, чтобы сдержаться.
– Еще три удара, – холодное спокойствие Снейпа казалось насмешкой над безумной бурей, бушевавшей внутри Гермионы.
– Один, – срывающимся голосом посчитала она, когда розга обожгла нетронутую кожу чуть ниже ягодиц. Было больно… Но даже боль уже не могла погасить вожделение, разгоревшееся в ней.
– Два, – удар вырвал из нее стон, и Гермиона задрожала. Снейп снова обошел ее по кругу, явно давая ей небольшую передышку, а затем вернулся на позицию.
– Три! – на последнем она закричала и после этого расслабилась, чувствуя, как ее переполняет ошеломляющее безграничное счастье. Она справилась. Выдержала наказание от самого Снейпа.
– Очень хорошо, мисс Грейнджер, – будто услышав ее мысли, похвалил он. – Но я с вами еще не закончил.