Слезы навернулись на глаза, когда Гермиона посмотрела на терпеливо наблюдающего за ней Снейпа. Эффект случайного попутчика? Но как можно было забыть связывающие их воспоминания, в которых злобный профессор не щадил чувства маленькой девочки? Конечно, он больше не походил на того Снейпа внешне, но разве он не остался таким же скользким и ядовитым внутри? Да, он не причинил бы ей физического вреда, но разве возможно было обнажить перед ним душу, отдавая на суд его колкому сарказму самое сокровенное?
– Но я… вы… просто… – пробормотала она, не зная, как выразить весь этот разноцветный вихрь мыслей, образов, старых обид и новых страхов.
– Не лепечите, – поморщился Снейп, а затем вздохнул и заметно смягчился. – Говорите как есть, не пытаясь подобрать слова. Весь тот сумбур, что сейчас у вас в голове. Я пойму. Только не молчите, мисс Грейнджер, молчание плохо на вас влияет. Вы начинаете слишком много думать. И не о том, что действительно важно.
Он поймет. Он уже доказал, что понимает ее порой лучше нее самой. Может, стоило попробовать? Не казаться сильной и независимой Грейнджер, а рискнуть предстать перед ним той, чей тихий голосок вдруг зазвучал в душе, вспомнив старые детские обиды. Если после этого он безжалостно высмеет ее, как делал всегда, она просто уйдет и навсегда забудет о своем несостоявшемся «самом лучшем Верхнем». И будет просто жить как раньше, убедив себя, что снедающие ее желания всего лишь глупость.
– Вы… – голос хрипел, и она прочистила горло, и повторила, стараясь не звучать как перепуганная первокурсница: – Вы… не обидите меня?
«Стальная Грейнджер» внутри нее взбунтовалась, силой отпихнув в сторону некстати вылезшую маленькую девочку, о которой, казалось, давно пора было забыть, но Гермиона сделала глубокий вдох и усилием воли отбросила их обоих подальше к остальным маскам, ждущим своего часа. И вдруг ощутила себя голой, на миг оказавшись перед Снейпом без этой эфемерной защиты. Она сжалась в кресле, ожидая шквала издевок и колкостей, но Снейп молчал. А затем склонился к ней, и его бархатный голос окутал ее теплом, когда он произнес:
– Посмотрите на меня, Гермиона.
Она робко послушалась, и встретилась взглядом с его глазами, в которых не было язвительной насмешки. Лишь понимание.
– Я не жду от вас с самого начала безграничного доверия. Я знаю, что мне нужно будет его заслужить. А вы должны будете сами убедиться в том, что я не сделаю с вами ничего, если не буду абсолютно уверен в безвредности этой практики для вас. Как физически, так и психологически. Но вам придется рискнуть и открыться мне. Для этого потребуется ваша гриффиндорская храбрость, которая в вас, я знаю наверняка, все еще есть. Не забывайте, что у вас будет стоп-слово и возможность разорвать соглашение и уйти в любой момент. Силой вас никто держать не будет. А теперь, когда все карты перед вами раскрыты, я спрошу еще раз: вы хотите этого, мисс Грейнджер?
– Да, сэр, – после паузы проговорила Гермиона, решившись, и Снейп вопросительно поднял бровь. – Мне не нужно время на обдумывание. Я не питаю иллюзий по поводу вашей личности. Я помню то, каким вы были в школе и… после. Я помню суд и долгий тщательный разбор ваших преступлений, настоящих и мнимых. Но также я помню прошлую сессию. Она была случайностью, безумством, совершенном мной под давлением эмоций и обстоятельств. Но если бы не это безумство, я бы никогда не пришла к человеку, которого знала как Северуса Снейпа, с просьбой принять меня в качестве нижней. Я увидела вас с другой стороны и сочла ее подходящей для моих… нужд.
– Рад, что вы откровенны, мисс Грейнджер, – сухо отозвался Снейп. – Откровенность вам еще понадобится, как и покорность.
Он встал и обошел стол, остановившись напротив Гермионы и заставив ее невольно отстраниться.
– Вы должны будете соблюдать несколько простых правил, – чуть сощурив глаза, сказал он, и требовательность в его голосе выдавала бывшего профессора, привыкшего общаться с недисциплинированными детьми. – Если вы не заметили, мисс Грейнджер, я живу здесь один среди маглов и не жажду внимания магического сообщества. Мне хватило его во время суда и еще целый мерзкий год после. С вами же рука об руку всегда идет хаос. Мне не нужны ни навязчивые журналисты под окнами, ни напыщенные бюрократы Министерства у моих дверей. Вы будете соблюдать необходимые меры предосторожности во время своих визитов сюда, а также сохраните в тайне общение со мной.