***
Немолодая, лет пятидесяти пяти женщина, сидела за массивным письменным столом, при взгляде, на который, можно было безошибочно определить его возраст. Крепкая на вид столешница возлежала на двух широких тумбах с ящиками внутри, некоторые из которых запирались на добротные замки, явно не этого века сработанные, как впрочем и сам стол. Во всю столешницу лежало толстое стекло, под которое, в совсем разные времена, были положены различные графики, списки, календари, на иных листах бумаги столбцами располагались цифры и формулы. Много чего было под стеклом. Детские глаза любили изучать это таинственное и явно важное. Здесь ощущалась строгость, как и во всём кабинете, который располагался на втором этаже небольшого, но крепко сколоченного дома, с большим крытым крыльцом и широкой деревянной лестницей, ведущей на второй этаж. Было здесь и много другого, но, об этом, пожалуй, позже.
Как и кабинет, в коем чувствовалась строгость и сдержанность стиля, атмосфера которого была пропитана благородным молчанием обо всём том, что здесь, когда-либо говорилось и происходило за многие и многие годы его существования. Так и внешний вид упомянутой мною женщины, выдавал в ней даму Викторианской эпохи. Высокая, худощавая со строгим непроницаемым лицом и убранными в тугой пучок волосами. Строгий, и одновременно, простой наряд был несколько старомоден, но гармоничен как с его хозяйкой, так и с окружающей её обстановкой. При всём при этом, героиня моего описания отличалась живостью ума, богатством эмоций, необузданным нравом и сильно развитым чувством юмора. Детскость характера и чрезмерно богатая фантазия нередко вводили, людей в возрасте, в ступор, а кто помоложе, и в особенности детей, в восторг. Её уважали и боялись, ей ябедничали и рассказывали о самом сокровенном. Она была заступницей для многих и кошмаром для провинившихся. И наконец – её педагогическое чутьё… Всю свою жизнь она спасала, воспитывала и создавала новые личности. Всё это началось так давно, что и вспоминать те времена уже нет надобности.
Итак, наша дама писала, сосредоточенно водя ручкой по листу бумаги, когда внизу хлопнула дверь, а затем скрипнули одна за другой несколько ступеней. В дверь кабинета постучали и не дожидаясь ответа отворили. Аккуратным, и всё ещё сосредоточенным движением, она положила ручку на лист бумаги и посмотрела в сторону двери. Вошедший мужчина, оказался удивительно схож с хозяйкой кабинета, как возрастом, так и ростом и худощавостью. Сказать, что он солидный было бы неправильно, скорее изысканный, как в одежде, так и манерами. Движения, мимика и глаза выдавали подростка лет пятнадцати – в глазах горело жизнелюбие и озорливость.
Они очень хорошо знали друг друга, были близки и, чтобы понять это, присутствующему здесь постороннему человеку не требовалось много времени. У этих двоих были свои традиции и секреты. Их отношения, порой, шокировали окружающих непредсказуемыми эмоциональными рывками. Взаимоощущения этой пары позволяли каждому из них безошибочно предполагать за другого, додумывать за партнёра, и рассматривать окружающее его глазами. Два тела одной души. Смелое, но весьма верное определение, какое можно дать, наблюдая за этой парой.
– Bonjour madam, – воскликнул мужчина, поклонившись и приложив правую руку к груди.