— Мне на восемнадцатилетние папа подарил спорткар, а Ивану его отец магазин, — рассказывал Радим, по дороге, — ни кредитной карты, ни счета в банке. Одно пустое помещение в центре. И делай с ним, что хочешь. Хочешь, продай и живи на эти деньги, а хочешь — делай бизнес, короче, правила в семье Литвиных такие, кто не работает, тот и не катается на дорогих машинах.
— А Иван один в семье? — полюбопытствовала я.
— Нет. У него еще двое старших братьев есть. С детства привык к конкурентной борьбе, — с иронией произнес Радим, — отсюда и его бульдожья хватка и драчливость. Если братьям сдачи не давал, так от отца потом получал. Привычку сначала бить, а потом объяснять за что, с молоком матери впитал. У них там все мужики такие. Чуть, что — сразу хуком в челюсть. А Иван дальше всех продвинулся. Его растяжке любая балерина позавидует. Ногой заедет так, что, чувствуешь себя после этого большим неуклюжим шкафом, которой громко падает. Джеки Чан, чертов.
— А он и тебя бил? — ахнула я.
— Ага. Я пока не приловчился от него уворачиваться, так частенько смачно прилетало. Особенно в его добрачный период, когда он за Миланой волочился. Все не мог понять, чего он на меня ни с того, ни с сего взъелся. Ко всему придирался, то не так посмотрел, не так пошутил. А у него крышу срывало от ревности.
Лексус припарковался около большого, светящегося изнутри и снаружи огнями софитов ювелирного магазина. Начиная с вывески и заканчивая колокольчиком, бряцающем при открывании входной двери, с каждого квадратного сантиметра площади веяло роскошью. Стиль экстерьера и интерьера магазина напоминал версальский дворец. Собственно он так и назывался — «Версаль». С оригинальностью названия Иван, явно не заморачивался. Зато с идеей не прогадал. Заходя внутрь такого магазина, каждой женщине сразу хотелось ощутить себя той самой аристократкой, для которой предназначались все выставленные на продажу драгоценности.
— Выбирай, — Радим подвел меня к одной из сверкающих витрин.
— А, что именно? — с гулко заколотившимся от волнения сердцем, уточнила я.
— Кольцо, конечно, — улыбнулся мне парень, — но можешь и сережек набрать, — он протянул к моему лицу руку и коснулся мочки уха, — ушки то у тебя проколоты, а вот серег, ты почему-то не носишь.
— У меня была пара, но я одну штуку потеряла и с тех пор желания носить серьги, нет. Да и не купит мне новую пару папа никогда.
— Значит, их тебе купит, мой папа, — с кривой улыбкой сказал Радим и огляделся в поисках продавца. Мужчина в униформе тут же сорвался со своего места и через пару секунд вырос перед нами.
— Где ваш управляющий? — спросил у него Радим.
Глаза продавца беспокойно заметались.
— У вас какая-то жалоба на обслуживание?
— Без паники, — хмыкнул Радим, — Ивана позови, я знаю, что он, как Миланой поссорится, так все время в Версале прячется. Я телефон в машине оставил, лень за ним возвращаться, так бы сам его позвал.
Через несколько минут, из замаскированной драпированной занавеской двери подсобного помещения магазина, вышел Иван Литвин. Выглядел он очень недовольным, о чем сразу же и сообщил.
— С хера ли, я как идиот, всегда все последним узнаю?! Даже вечно отсутствующий Макс в курсе дела, а я только знаю, что наш Радим, наконец, свою девочку нашел! А когда и каким способом, так на фиг мне это знать, верно?! Радим сам без меня кому надо рыло набьет! Зачем ему Иван?! Пусть Иван, при жене на друзей кидается, а c плохими ребятами, без моего участия они сами разберутся, так?!
— Спокойнее, Ваня, — весело улыбнулся мой парень, — не заводись, вокруг стеклянные витрины. И тебя никто не просил вместо меня на Валентина бросаться. Я, если что, тоже могу к вам придраться. Один за меня отвечает, другой — ревнует, как младенца опекаете, ей богу.