Но Роза чувствовала, что не все нормально. Еще на уроке он был так горяч, а сейчас так холоден. Кажется, в этот раз она все испортила окончательно.
— Хотя я удивлен, что ты пришла, — усмехнулся Скорпиус. — Мне казалось, что тебе на меня все равно.
— Нет, Скорп, я… — начала Роза, но дверь в Больничное крыло отворилась.
На пороге стояла новенькая. Она держалась за свое запястье, которое чернело. Обычно это означало Черную магию.
Роза внимательно изучала девушку. Она бы никогда не сказала, что такая с виду кукла способна на темные проклятия. Но не могла же она сама на себе проводить какие-то ритуалы.
— Дорогая, что случилось? — охнула мадам Помфри, подбегая к когтевранке.
— Я… я не знаю, — запнулась девушка. — Я новенькая. Может, это чья-то неудачная шутка. Но после ужина это сразу началось.
— Тебе придется остаться в больничном крыле на ночь, — взмахнула палочкой целительница, стеля ей кровать прямо рядом со Скорпиусом. — Нужно будет пить зелье каждый час, чтобы проклятие не распространялось…
Роза встала и не обернувшись на Скорпиуса вышла. Если бы не она сама отправила Скорпиуса в Больничное крыло, то подумала бы, что он все это подстроил специально. Или дело в ней? Наверняка вся школа уже знает о произошедшем на уроке между ней и Малфоем. Что, если в библиотеке она не случайно смотрела на них?
Роза и не заметила, как дошла до кабинета Скоткинса.
— Мисс Уизли, что это было? — спросил профессор, как только она села за стол, достав перо и пергамент.
— Извините, профессор, я увлеклась, — покачала головой Роза. — Такого больше не повторится.
— Я хочу, чтобы в качестве наказания Вы составили список заклинаний и контрзаклинаний, разрешенных Министерством для самообороны, которые в случае несчастных случаев не будут преследоваться по закону, — дал задание преподаватель.
Они все это изучали еще на пятом курсе, поэтому Роза нашла это наказание не трудным, но наискучнейшим.
— Профессор, а можно вопрос? — вдруг спросила Роза, спустя двадцать минут отрываясь от пергамента. — Вы же разбираетесь в Темных искусствах, да?
— Осмелюсь напомнить Вам, мисс Уизли, что я преподаватель, — недовольно хмыкнул профессор, тоже откладывая свое перо.
— Я сейчас говорю именно про Темные искусства, как часть волшебного мира, — пояснила Роуз. — Вы рассказывали, что имели дело с…
— Мисс Уизли, кажется, Вы сейчас заняты тем, что пишите одобренные Министерством вещи, — сделал акцент профессор.
— И все же, — настаивала Роза. — Если человек практикует темную магию. Это может обернуться плохо для него? Скажем, почернеть часть тела…
— Нет, мисс Уизли, — преподаватель даже засмеялся. — Практика темной магии влияет на душу человека, а не на его внешний облик. Думаю, что Вам как никому должен быть известен пример Волан-де-Морта. Можете спросить у героев войны, о которых Вы, конечно, слышали.
Роза не сдержалась и поморщилась. Ее мачеха не имела никакого отношения к Волан-де-Морту, а отец последний человек, у которого она что-либо попросит. Гермиона Грейнджер спустя несколько лет после окончания войны смогла найти своих родителей в Австралии и восстановить им память, пожелав остаться с ними и покинуть волшебный мир. Ради одного вопроса совсем не рационально заказывать портал в Австралию. Оставался только дяди Гарри, который очень не любил говорить на тему Войны.
— Или же у профессора Слизнорта, — добавил Скоткинс. — Думаю, он один из немногих, кто помнит истинного Тома Реддла.