Гермиона обернулась, взглянув уже на промокших до нитки игроков.
— Идите в раздевалки и высушитесь, сегодня нелётная погода.
Один мальчик с третьего курса Когтеврана заулыбался Гермионе, словно видел перед собой звезду. Она помнила, как он подходил к ней и просил автограф. Пока ребята бежали к раздевалкам, она подняла палочку и высушила одежду Пенси и её волосы.
— Я уже заканчивал! — сказал Гарри. — Если бы знал, что сюда придёшь ты со своими претензиями, ушёл бы сразу!
— Я вообще не понимаю любовь к этой игре! — не могла успокоиться староста. — Ненавижу эти метлы! — она пнула прямо по прутьям метлы Поттера.
Гермиона не понимала озлобленности друга к Паркинсон. Неужели они действительно так сильно начали ругаться, что у него не выдерживали нервы? У того, кто эти нервы щепетильно берёг?
— Поттер, в тебе что, играют амбиции? — не успокаивалась Пенси. — Стой. Или гормоны? Что ты вымещаешь всё в физические нагрузки? Так напиши своей рыжей, пусть она тебя успокоит…
Гермиона вздрогнула от того, что он сделал резкий шаг вперёд.
— Гарри!
Он стоял вытянув дрожащую руку вперёд, едва не касаясь горла Паркинсон, оставляя пальцы в считанных сантиметрах от её кожи. Гермиона слышала, как Пенси сглотнула. Господибоже…
Но в ту же секунду Гарри сильно зажмурился. По стёклам очков скатывались капли дождя; он с силой сжал кулак. Бесполезно. Он всё так же дрожал. Поттер развернулся и ушёл с поля, не сказав больше ни слова, оставив девушек одних. И только тогда Гермиона повернулась к слизеринке и без прикрас высказала всё то, что хотел сказать Гарри.
— Какая же ты дрянь, Паркинсон, — плотно сжав губы, она отодвинула зонт к себе. — Ты могла выбрать любое ругательство, но сказала про Джинни?
Грейнджер развернулась, чтобы уйти, но Пенси поймала её за руку.
— Ты же знаешь, что полёты ему важны! — продолжила Гермиона, и теперь уже окончательно покинула поле.
***
Вечером после ужина никто не расходился. Их большая компания, усевшись за столом Гриффиндора, обсуждала будущий поход в Хогсмид. Полумна помогала домовикам, передавая им подносы с остатками еды. Эльфы смущались от доброты девушки. Так же, как смущался и Невилл, сидящий рядом с ней.
— Я уже договорился с Аберфортом! — Симус смачно откусил яблоко, нагнувшись над столом, чтобы все услышали. — «Кабанья голова» в нашем распоряжении в следующую субботу! Так что, Гермиона, ты только скажи, и мы всё устроим!
Грейнджер ничего не поняла и уточнила, что он имел в виду. За него ответил Дин:
— Твой день рождения, конечно!
— Но он же в пятницу, — всё ещё не понимала она.
— Но поход в Хогсмид в субботу. Поэтому мы можем отметить на следующий день.
Гермиона неуверенно засмеялась. Ей точно не хотелось ничего отмечать.
— Вы и отметьте, но только без меня. Настроения вообще нет. Тем более, я хочу в этот день сходить за перьями, и…
— Поттер?
Восемь голов повернулись в сторону нарушителя их разговора. Паркинсон стояла переминаясь с ноги на ногу. Очень было заметно, как ей некомфортно.
— Можно тебя на секунду? — вновь спросила она, и теперь уже семь голов обернулись на друга.
Гарри не ответил. Он просто встал, перешагнув скамейку, отвесил подзатыльник Симусу, который ляпнул какую-то ерунду, и они вдвоём отошли немного в сторону. Пенси намеренно встала к ним спиной, видимо, чтобы не смущаться ещё сильнее. Гермионе почему-то казалось, что её щёки горели.
За столом все молчали, лишь Симус хрустел яблоком, уничтожая его до основания. Гарри спокойно слушал девушку, кивая головой, и на том моменте, когда Грейнджер поймала его улыбку, в груди стало тепло. Она забыла, как он мог очаровательно улыбаться. Такие улыбки у него редкие. И не дай Мерлин, если Паркинсон сломает и это. Поттер в последний раз что-то ей ответил и проводил взглядом, после чего вернулся и сел на место.
За столом все молчали.
Семь голов были повернуты на него.
— Ну! — не выдержал Дин.
— Что ну? — переспросил Гарри. — Пенси просто…