Что за бредовые мысли!? Не нужны мне были ни его жалость, ни уж тем более его объятия!
Бросив полный гнева взгляд на Вадима, я развернулась и выскочила из столовой.
Пообедала, называется.
Оказавшись в своей комнате, достала из шкафа все свои пожитки и покидала их в сумку. Делала всё резко, зло, параллельно вытирая слезы тыльной стороной ладони. На умывания не было времени. Я хотела уйти отсюда, как можно быстрее. Как Вадим мог так со мной поступить!?
— Ульяна.
Помяни чёрта!
— Уходи! — крикнула ему через дверь.
— Ульяна, нам надо поговорить.
— Ты уже всё сказал!
— Если ты меня не впустишь, я буду говорить с тобой так. Но имей в виду, у нашего разговора будут свидетели.
От злости хотелось рычать. Он не оставлял мне выбора. Сжав руки в кулаки, я закрыла глаза и, досчитав до десяти, кое-как взяла себя в руки.
— Входи.
Дверь отъехала. Вадим вошёл в комнату и бросил взгляд на сумку.
— Куда-то собралась?
— Я уезжаю, — скрестив руки на груди, ответила, насупившись.
— То есть летать ты больше не хочешь? — спокойно спросил он.
Я опешила. Совсем забыла об этом.
— Ты придумаешь что-нибудь.
— Не придумаю.
Я взорвалась.
— Нет! Ты придумаешь! — кричала я, тыча в него пальцем. — Ты должен! Из-за тебя мне приходится уезжать!
— Нет, Ульяна. Если ты уедешь, я помогать не стану.
— За что ты так со мной? — силы вдруг резко кончились, и я осела на кровать. Взгляд упал на пол.
— Ульяна, что последним брат сказал тебе? — я молчала. — Живи. Ради меня. А ты? Ради него ты хочешь умереть, — он опустился рядом со мной на корточки и попытался поймать мой взгляд. — Пойми, Уль, ты за новым именем и фамилией пряталась от жизни.
— Ты знаешь, почему я их сменила, — попыталась запротестовать я.
— Это всё отговорки, — он поднялся. — Решать тебе. Оставаться и пытаться вернуться к полётам или, поджав хвост, уехать домой.
Я подскочила с кровати и встретила его взгляд.
— Кто тут поджимает хвост?
Вадим остался спокойным, но в душе улыбался. Смог подловить меня. Только я на эмоциях не заметила подвоха.
— Тогда зачем уезжаешь?
— Я остаюсь.
— Рад это слышать, — он подошёл ко мне и по-братски обнял. — Не злись на меня, Уль. У меня ведь тоже ближе тебя больше нет никого. Я желаю тебе только добра.
От его слов я немного оттаяла. Ведь это была правда.
— Ладно, — пробурчала я в его плечо.
— Мне надо ехать. Не знаю, когда теперь увидимся, но ты звони мне. Я постараюсь ответить.
Я кивнула, и он ушёл. Взгляд вновь упал на сумку, но разбирать её не было никакого желания. Как и сталкиваться сейчас с кем-либо. Накинув сверху свою любимую безразмерную толстовку, я надела капюшон. Была маленькая надежда, что меня не узнают.
Смогла ли я в итоге пройти незамеченной или нет, не знала. Не смотрела по сторонам. Быстро выйдя на улицу, так же быстро покинула территорию училища и села в первый попавшийся транспортник. Там уже сняла капюшон и перевела дух. Стало немного легче дышать. На браслете нашла гостиницу, расположенную дальше по маршруту. В ней комнату и сняла. Накупила еды, алкоголя и не выходила из номера до утра понедельника. Это помогло взять себя в руки и подготовиться к лишнему вниманию к своей персоне.
Но всё оказалось не так ужасно, как я думала. По крайней мере, пока. На лекции студенты сидели притихшие. Изменились только взгляды. Уважение, восхищение, любопытство, разочарование. Но не более. Никто так и не решился задать какой-либо вопрос. Всё только в рамках лекции. А официальное обращение ко мне: "майор", автоматически закрывал вопрос моего имени. Хотя я и ждала его.
Но услышала только вечером. От психиатра.
— Так всё же, вы Яна или Ульяна?
— Яна.
— Ваша тайна раскрыта. Больше нет смысла прятаться за вымышленным именем. Зачем же продолжать им пользоваться?