— У меня к тебе предложение, Джо-Джо.
Уже больше двух лет никто не называл ее этим именем, и, услышав его теперь, она почувствовала страх и сожаление. Но наряду с этими чувствами, произошел внезапный выброс адреналина, который всегда сопровождал ее в игре. Но Джозефина отошла от игр и покинула мир этого человека, полного воровства и лжи. И теперь она не собиралась возвращаться или… вновь оказаться под давлением.
— Забавно, твое последнее предложение заставило меня убежать аж в горы. — Прочь от обручального кольца, которое он предложил в качестве вкусной конфетки. Но она была не из таких — не из домашних девочек, позволяющие мужчинам владеть собой. Ужасный выбор матери касательно мужчин многому научил ее. — Никогда не думала, что увижу тебя снова.
Он вздрогнул.
— Твой отказ задел меня, Джо-Джо. Но я способен прощать ошибки. Ты мне нужна для работы.
Ошибка? Больше с ее стороны, не с его. Но учитывая его нарциссизм, этого мужчину никогда не заботили чужие чувства, в частности ее, и то, что она могла пострадать. Черт, ей потребовалось два года одиночества во французской деревне, чтобы понять это самой.
Она вытянула руки и закрыла глаза, чтобы сдаться.
— Просто убей меня, Линкольн. Только тогда случится нечто подобное и ты получишь мое согласие.
— Я так и предполагал. Значит тебе нравится, когда тяжело живется? Здесь, в глуши? Я дам тебе это. Но и ты должна мне, Джо-Джо. За то, что сказала нет.
— Серьезно? — это с каких пор женщина должна мужчине за отказ выходить замуж?
Она прикрыла глаза, вдыхая прохладный, с ароматом океана, запах его кожи, когда холодный металл ножа исчез с ее тела.
— Какого хрена тебе от меня надо?
— Есть одна красивая блестяшка, которую я хочу, чтобы ты достала для меня. В эту субботу. В Париже.
Линкольну интересны сверкающие безделушки? С каких пор? Этот человек занимался отмыванием денег и мошенничеством с ценными бумагами.
Разве это важно?
— Не интересно.
Лезвие ножа блеснуло от света над кухонным столом.
— Один раз, и я больше никогда тебя не побеспокою.
— И когда тебя вдруг заинтересовала кража ювелирки?
— Это связано с одним оскорблением, которое может поставить черный крест на моем имени. Я хотел бы исправить это. Но поскольку тебе известны мои делишки и как я зарабатываю, ты должна понимать, что для этого конкретного ограбления мне необходимо пригласить эксперта.
Этот козел мог с легкостью отобрать миллион из основного запаса средств на счету, будто просто скользнул ножом по маслу. У него был талант в этом деле, что изначально и привлекло ее внимание. Он был Робин Гудом, который брал у богатых, но никогда не давал бедным. И для нее, как женщины, всегда стремящейся отдать часть своей добычи нуждающимся, это стало камнем преткновения.
Значит, оскорбление? Даже представить не могла. Да и знать, если честно, не хотелось.
— Как ты меня нашел? — спросила Джозефина.
— С момента твоего исчезновения я никогда не спускал с тебя глаз. Ты действительно решила, что могла сбежать от меня, Джо-Джо?
— Не называй меня так.
— Но это ведь твое имя, Джозефина, — он оседлал ее бедра, и его хватка на ее плече ослабла, после чего глубоко вздохнул. Сразу вспомнились все прекрасные утра, проводимые под простынями, и прикосновения к его теплой коже. — Тебе никогда не нравилась эта позиция, — произнес он. — Когда я сверху.
— Просто ты всегда был зациклен на контроле?
— А ты нет?
Девушка была не в настроении обсуждать свои предпочтения относительно сексуальных поз или даже разговаривать с этим мужчиной, но она все еще оставалась под ним. Хотя нож давно уже не был направлен на нее; он точно ослабил свою защиту, а значит ей оставалось только выжидать.