Желание отвести взгляд, желание подчиниться воле этих черных омутов было сильно, настолько сильно, что если бы на задворках сознания не билась мысль: «Отступишь — умрешь. Не физически, нет. Плоть останется живой и может даже невредимой, а вот того что делало тебя не похожей на других, поддерживало и помогало выживать все это время, больше не будет. Не будет Мири, останется лишь покорная раба недостойная этого имени». И я откликнулась, еще выше вскинула голову, еще больше непреклонности добавила во взгляд.
В голове тенью воспоминания мелькнула, рассказанная Лисой притча про три дерева: сосну, дуб и иву. Вспомнилась сама Лиса, что так же, как и та ива, прогнулась под тяготами судьбы, и выжила, но все же не выдержала и чуть не сломалась. Вспомнилось, как маленькая я убежала гулять в лес и часами бродила, касаясь шершавых стволов, выспрашивая у деревьев ответа на вопрос, кто же я: сосна, что предпочтет сломаться, но будет так же гордо возноситься в небо, раскидистый могучий дуб, не сломленный, но вырванный с корнем, или гибкая ива, чья сила в слабости.
«Лиса, Лиса», — позвала я, влетев в детскую, спеша поделиться принятым решением и открывшимися мне сакральными знаниями, — «Я поняла! Я не хочу быть кем-то одним. Хочу быть гордой, как сосна, могучей, как дуб, и гибкой, как ива».
«Если хочешь, то обязательно будешь», — рассмеялась нянюшка и нежно взъерошила мои растрепанные волосы.
Все это мелькнуло в моей голове одной яркой вспышкой, заставляя выпрямить спину и шире расправить плечи, не отрывая взгляда, смотреть в безжалостные глаза.
— Не обольщайся, девочка, — с кривой усмешкой заметил мужчина. — Жизнь в нашем мире и не таких ломала.
— Значит, я буду первая, кто устоит!
— Ладно, — глядя в мои метающие молнии глаза, неожиданно согласился Бренден.
— Ладно? — ошарашенно переспросила, вдруг утратив весь пыл. Его согласие выбило почву из-под ног, подействовав на меня, как ведро холодной воды вылитой на дерущихся мальчишек.
— Ладно, — рассмеялся блондин, видя мою растерянность. — Я отпущу тебя, если ты сама этого захочешь.
— Поверь, захочу, — пробормотала, чувствуя, что просто не могу промолчать.
Сейчас, когда пыл эмоций несколько поутих, мое поведение выглядело глупым и безрассудным, я словно вошла в клетку с бергом и принялась тыкать в него мечом. Чуть не застонала от собственной опрометчивости, но отмотать все назад, попросить прощение и покаянно склонить голову даже мысли не возникло.
Перевела взгляд на Рейна, что с нечитаемым выражением наблюдал за мной.
— Сила и свобода или бессилие и эйра? — сделав вид, что задумался над этим вопросом, смакуя эти слова, повторил Рейндел и так каверзно усмехнулся, что я сразу поняла, он что-то задумал и это что-то мне не понравится. — Я, пожалуй, выберу второе.
— Почему? — не сдержалась я.
— Разве ж кто-то в здравом уме откажется от сокровища, за которое заплатил столько алмазов? — шутливо поддел меня мужчина. — К тому же, если это сокровище ценнее алмазов. Нет, малышка, я не собираюсь от тебя отказываться.
— На меня можешь даже не смотреть, Мири, — спокойно пресек мои попытки отделаться хотя бы от одного из навязанных мужей Себастиан. — Я от тебя не откажусь, даже если ты заберешь все мои силы.
Изумление, растерянность, отчаяние, облегчение — все это навалилось на меня, смешавшись в какой-то странный коктейль и не давая мне разобраться самой в себе.
— Но почему? — повторно вырвался тревожащий душу вопрос.
— Мы уже отвечали, девочка. Со вчерашнего вечера ничего не изменилось, — сухо ответил Бренден.