— Добрый вечер, дамы и господа. Я рада приветствовать вас в этот восхитительный вечер, который оставит нам яркий след воспоминаний на всю оставшуюся жизнь. Сегодня мы познакомимся с невероятным, удивительным творчеством талантливого, молодого художника, который доказал, что даже в юном возрасте можно быть мастером. Прошу поприветствовать героя сегодняшнего вечера — Антони Морено.
Девушка уступила место на подиуме молодому человеку. Антони выглядел как настоящий щеголь. Худое утонченное лицо украшали очки с тонкой оправой и заостренными верхними углами. Волосы были подстрижены по последнему писку моды: бритый затылок и бока контрастировали с длинными аккуратно уложенными назад прядями на макушке. Костюм был полностью чёрным. От охранников его отличали белые пуговицы, запонки и ремень на брюках.
Художник размеренно заговорил на испанском языке. Его помощница в синем платье переводила на английский. Антони рассказал, что над созданием своих картин он работал около пяти лет, что вдохновение он черпал в чувственности и страсти, пожелал всем хорошего вечера и выразил надежду, что его картины нам понравятся.
Всё это время я посматривала по сторонам в надежде увидеть среди гостей Диму, но он так и не пришёл. Мою нервозность заметил начальник.
— Он обязательно придёт. А пока постарайся отвлечься. — шепнул на ушко он.
— Да, ты прав. Я попробую. — ответила я так же шёпотом.
Девушка в синем вынесла поднос, на котором лежали ножницы. Антони взял их и разрезал ленточку. Гости бурно поаплодировали художнику после чего проследовали в главный зал.
Глава 25
По пути в зал гости подходили к художнику и лично поздравляли его, а после разбредались по галереи. Мы не были исключением.
— Улыбайся, я всё скажу сам. — быстро шепнул начальник.
После того как худощавая, седая женщина в чёрном платье с белой шалью договорила свои поздравления художнику, очередь дошла и до нас. Гендир немедля перешёл в наступление. Он крепко пожал руку Антони и заговорил на испанском.
Пусть я и не знала языка, но по реакции молодого мастера, было ясно, что он доволен. Георгий сказал что-то о Хавьере, и Антони показал ему на другой конец зала. Начальник поблагодарил его, и мы вошли в зал. Свет в помещение был мягким, даже слегка приглушенным. С помощью специальных светильников, расположенных над рамами, ярко освещены были только картины. В центре галереи стояла статуя голой женщины, а вокруг неё были расставлены закругленные скамейки лицом к картинам.
— Что он сказал про Хавьера? — сразу полюбопытствовала я.
— Там, куда он показал, есть неприметная дверь в комнату отдыха. Хавьер ждёт меня там.
— Тогда идём?
— Не спеши. Сначала посмотрим картины.
Мимо нас прошёл официант с подносом, на котором стояли бокалы с шампанским. Он взял нам два.
— Ты же не собирался пить.
— У тебя помада стойкая? — проигнорировал мою реплику гендрир.
— Да.
— Отлично. Мне надо, чтобы ты выпила больше половины бокала и отдала потом его мне.
— Ах, ты хитрец. — заулыбалась я.
— А как же.
Пока мы говорили, я не обращала внимания на картины, но тут мы встали напротив одной, и я подняла глаза.
— Господи, Боже мой! — полушепотом изумилась я.
Начальник кашлянул, подавляя смех. Художник писал в стиле реализма. И на той картине, что я увидела, женщина удовлетворяла саму себя.
— Не ожидала?
— Нет.
Гендир лукаво заулыбался.
— Ты знал!? Информации в интернете не было.
Он кивнул.
— И почему не предупредил?
— Чтобы посмотреть на твою реакцию. И ты знаешь, я ни о чём не жалею. — насладившись моментом, Гоша быстро добавил — Ты пей, пей. Мне бокал нужен.
Я сделала глоток. Начальник для виду тоже пригубил шампанское. Постояв у картины ещё несколько секунд, я добавила.
— Пойдём на следующую срамоту смотреть.
Гоша вновь подавил смешок кашлем.
— Ты что творишь? Хочешь контракта меня лишить, заставив расхохотаться на весь зал?