— Я думаю, что у тебя тоже есть тайна. Как и у каждого из нас, — пытаясь говорить спокойно, произносит Томас. — Пожалуй, у всех Теней может оказаться в руках цветок календулы.
— Убирайся, — снова говорит Марла. — Ты мне не нужен.
— Врешь, — чеканит Томас. — Если бы это было так, ты бы сейчас не умирала от обиды на меня. Я задел тебя Сильно.
— Я сказала: убирайся! — шипит кошка. Она скалится, принимая истинный облик.
Томас поднимает руки и разводит их в стороны.
— Ну давай. Царапайся. Кусайся. Бей. Я это заслужил. Я обидел тенбя, мурлыка, и можешь меня наказать.
Но она ничего такого не делает. Бросается на него, впивает когти ему в грудь, но не ведет вниз распарывая кожу, нет. Она тащит его к выходу, выбрасывает на порог и захлопывает дверь.
Потирая грудь, Томас прислоняется спиной к двери, а потом сползает по ней вниз.
Он собирается провести у порога столько, сколько ей понадобится, чтобы остыть.
Он не уйдет, пока она его не простит.
Пожалуй, ему все равно некуда идти…
Он долго пытается слушать, что происходит за дверью. По сути, это единственное, что он может. Внимать звукам и отголоскам эмоций.
Кажется, Марла плачет. Тихие всхлипывающие звуки, доносящиеся из квартирки, заставляют его почувствовать себя абсолютным злом. Подонком, мразью, никчемным придурком, который только и может, что разрушать все на своем пути.
После срыва в доме Капитана, когда он дал волю своей животной ярости, все пошло наперекосяк. И похищение Киры стало последней каплей.
Кошка должна это понять.
Она тоже Тварь, подверженная животным инстинктам.
Но обижена она, как женщина.
Что ему делать? Он никогда в жизни не попадал в подобную ситуацию. Пожалуй, он ни разу не позволял говорить такое женщине.
А теперь мурлыка, подарившая ему тепло и ощущение нужности, плачет за дверью, и в этом виноват он.
Поднявшись на ноги, Томас поднимает руку, чтобы снова постучать, но в последний момент передумывает. Сейчас все просто повторится.
Нужно что-то другое.
Что?
Порывшись в карманах, Томас пересчитывает деньги, что есть в наличии и решительно идет на улицу. Там, стараясь не упускать из виду вход в парадную дома Марлы, он ищет мальчишку посыльного, вручает ему половину содержимого кошелька и велит найти цветочную лавку.
— Столько же получишь, когда принесешь букет.
Дурацкая идея, конечно, вряд ли вину можно загладить цветами, но на что-то более дорогого у него просто нет денег.
Он не Капитан, у которого есть остатки наследства, пусть и не такого большого по меркам Верхнего Города.
Томас — вор, а не лорд. Отребье, живущее в убогой комнатушке в Термитнике.
Впрочем, и Марла не жеманная леди. Она танцует обнаженной в подпольном кабаре. И вряд ли ей когда-нибудь дарили цветы.
Как ни странно, букет в руках посыльного выглядит представительно. Сейчас поздняя осень, и цены в цветочных лавках достигают небесного свода.
Чувствуя себя немного неловко, Томас возвращается к двери Марлы и снова стучит.
Кошка, уже одетая, но с покрасневшими от слез глазами, замирает на пороге, неверяще глядя на букет.
— Шакал… ты с ума сошел? — она пытается говорить сердито, но он видит ее растерянность.
Он видит, как ее руки непроизвольно тянутся к цветам, и изо всех сил старается сдержать улыбку.
— Не плачь, — говорит он. — Я обещаю, что никогда больше не обижу тебя.
Ее глаза сверкают, и он чувствует, как она борется с собой. А ведь он был прав: вряд ли ей дарили цветы хоть когда-нибудь.
Сцепив руки перед собой, Марла делает шаг назад, а потом щурится и смотрит на Томаса.
— Ты думаешь, что какие-то цветочки помогут?
— Нет.
— Тогда забирай их и уходи. Я не хочу тебя видеть.
— Я не уйду.
— Будешь сторожить меня у двери, как верный пес?
— Если понадобится.
— Подари это Нордив.
— Это для тебя.
— Мне пора на работу.