— Пробовался, Джаред оказался ещё безумней, так что тебе, можно сказать, даже повезло, — начал смеяться он, словно и правда стал таким. Подойдя ближе и коснувшись рукой лица Бена, он повернул его к себе, выдохнув прямо в губы с перегаром. — Так что делать будем?
— Не знаю, что захочешь, — тихо, без усмешек произносит он, дыша через раз.
— Что хочу, значит… А если я хочу сломать тебе что-нибудь, ну чтобы ты запомнил меня таким и оставил попытки встретиться со мной в Лондоне, или столкнуться «случайно» для меня, но специально для тебя.
— Ты поедешь в Лондон? — с надеждой в голосе уточнил Бен.
— Нет, полечу сразу в Нью-Йорк. Так, я думаю, будет спокойней для меня, и, к тому же, у меня там работа. Так что придётся прощаться нам здесь, в этом прекрасном датском туалете! — рявкнул он ему в лицо, процедив сквозь зубы и треснув ладонью рядом с Беном по деревянной поверхности двери.
Мужчина решился, пожертвовав своим здоровьем, дотронуться до Эдди, пытаясь обнять его, словно он был ещё Эйнаром, который решил сменить свою личность. Он провёл ладонью по его расстёгнутой чёрной рубашке, что скрывала его мужскую грудь — ему хотелось расстегнуть её и почувствовать теплоту кожи, стук сердца, нащупав губами пульс на шее, который бился под бледной кожей. Ему хотелось сосчитать все веснушки на его лице — яркие, бледные и едва заметные. Его губы… Проклятье! Насколько притягательными они были сейчас. Эд просто стоял и ждал без эмоций, просто спокойно ждал той самой грани, когда он ещё мог позволить вот так вот лапать себя мужику. Он наблюдал сейчас за ним, следил, пытался изучить, чтобы знать, в какой момент стоит нанести удар.
— Наслаждаешься? — тихий шипящий вопрос выводит Бена из эйфории, но он всё равно тянется к нему за поцелуем, как к Лили, но только она позволяла ему это сделать, а вот Редмэйн без промедления нанес удар под дых. — Даже не говори мне, что я тебя не предупреждал! — крикнул он, отойдя от него за новой порцией виски. Под действием алкоголя он правда становился кем-то другим. Проклятый напиток! Взяв бутылку, он запустил её в стоящего напротив актёра, который чудом успел отпрыгнуть в сторону, чтобы осколки не попали в него. Сильный удар о дверь, и стёкла со звоном полетели вниз, рассыпавшись на полу кучей осколков.
— Я же люблю тебя, псих ты недоделанный! — уже злясь, начал выкрикивать Уишоу, приходя в себя от удара и выравнивая дыхание.
— Да мне без разницы, кого ты там любишь! Ты же не спрашиваешь меня, кого люблю я, а делаешь то, что хочешь ты. Вот и я делаю то, что хочу я! И, к тому же, я просил оставить меня в покое. И да! Если я тебя увижу на каких-либо конференциях, встречах, показах фильма, либо на фотосессиях — пеняй на себя. Я не буду долго терпеть, моё терпение лопнет, а вместе с ним и твоя голова. А сейчас прости, мне нужно опустошить один пузырь, что внутри меня находится, — нырнув в кабинку и расстегнув ширинку, он наконец-то высвободил член наружу и, облегчённо выдохнув, отдал содержимое выпитого «белому другу».
Бен ждал его выхода, но неожиданно для себя решил зайти в кабинку и воспользоваться возможностью, пока орган Эдди находится снаружи, чтобы завладеть им. Пойдя на риск, он распахнул дверь кабинки, за которой находился желанный мужчина, и, прислонившись к его спине, не давая Эду одуматься, он обхватил его, начиная ласкать его пах рукой.
— Ты бесстрашный, оказывается, — хриплым голосом произносит Эд. Он чувствовал усталость в каждой мышце своего тела, ему нужен был отдых, покой, исцеление. Алкоголь лишь затмил его разум и позволил расслабиться, на мгновение забыться, почувствовав пустоту внутри себя от эмоций, которые преследовали его на протяжении всех съёмок. Закрыв глаза, он поддался тем же ощущениям, которые когда-то испытывал, будучи Лили — она была тогда во власти этих рук, но теперь, когда уже несколько часов она мертва, и он сейчас не она…
— Я смотрю, у тебя лишние конечности! — делая резкий разворот и впечатав отчаянного влюблённого в стену, он вывернул ему обе руки, а затем нанёс удар под ребра. Бен, сложившийся пополам, застонал от боли, падая на пол прямо к ногам Эда. Тот посмотрел сверху вниз на корчащееся тело, усмехаясь, и, застегнув ширинку, вышел к умывальнику помыть руки. Глянув на своё отражение в зеркале, он все ещё видел Лили — перед ним стояла она, ему кажется, что он сходит с ума, в нём всё ещё нет того мужчины с довольно грубыми чертами лица.
«Проклятье».
Отвернувшись от зеркала, он посмотрел на Бена, который ворочался, пытаясь встать. За дверью послышались торопливые шаги, которые уверенно приближались к туалету, выдавая волнение подошедшего человека. Не думая ни секунды, Лу распахнула дверь. Прямо под её ногами сразу возникла преграда в виде разбитых стёкол. Взгляд переместился на Редмэйна, который вытирал руки, затем скользнул по скрюченному и стонущему, явно не от удовольствия, бывшему Хенрику.