– Так Анна Петровна ваш наемный работник?
Если ты с ней спишь, не думай, что она в безопасности.
– Анечка – близкий и дорогой мне человек.
Порву, если протянешь руки.
– Всему и всегда есть цена, не так ли?
А на каждую силу есть другая сила.
Высокие договаривающиеся стороны обменялись понимающими взглядами. А то ж! Анна подумала, что потом обязательно расшифрует это все для Киры. Пусть девочка учится. А потом взяла Гошку за руку и пошла к гробу.
Тело было совершенно не похоже на Сергея.
Его лицо, его губы, его волосы, разве что чуточку поредевшие. Но вот жизни в нем не было. Жизнь была в цветах, которые умирали рядом с его телом. Умирали и наполняли воздух ароматом своей смерти.
Анна положила розы, перевитые черной лентой, в изножье гроба.
– Спи спокойно, Сережа. И спасибо тебе.
Вслед за ней положил цветы и Гошка. Боря демонстративно цветы не брал, равно, как и Кира. Они здесь не для выражения соболезнований. Они – с Анной!
– Мам, а кто этот дядя?
– Ты ему не сказала? Это твой отец, Георгий. А ты – мой внук.
Императорский театр без размышлений принял бы Ольгу Сергеевну в свои ряды. Поймать нужный момент ей удалось филигранно!
Но и Анна была не лыком шита.
Если Ольга Сергеевна рассчитывала, что Анна станет оправдываться, спорить, что-то мямлить… Такие при дворе не выживают. Анна и не подумала замедлиться с ответом.
– Ольга Сергеевна, я сочувствую вашему горю, но с вашим сыном… училось еще много… девушек.
Паузы были точно рассчитаны.
Здесь можно спасть с кем угодно до свадьбы, здесь это не порок. А потому свою репутацию Анна не губила. А вот присутствующие точно поняли… ну да, что-то у них было. Но разве это значит, что мальчик – обязательно сын Сережи?
Горе у его матери, понятно. Но зачем же на людей нападать?
Ольга Сергеевна сдаваться не захотела.
– Учились многие, но родила от него только ты. Или ты будешь это отрицать?
– Буду, – равнодушно подтвердила Анна. Мало ли кто от него еще родил?
– Мам… эта тетя говорит, что моя папа умер? А она моя бабушка?
Гошка соображал быстро. Только поди, вставь слово в битву двух фурий!
– Георгий Петрович, – Анна намеренно назвала сына полным именем. – Ольга Сергеевна расстроена. И говорить она может о чем угодно. Поверь, словам, сказанным в горе, верить нельзя.
– Ладно…
– А если тебе так нужен папа, может, и я подойду? – Боря демонстративно обогнул Ольгу Сергеевну, приблизился и опустился на колени перед мальчиком. – Вы с Анечкой мне родные…
– Это же не взаправду, – Гошка и про похороны забыл, и про все на свете. Дядю Борю он знал, любил, принял, как родного.
И вдруг…
Папа!?
Дядя Боря будет его ПАПОЙ!?
А так можно!?
– Так будет взаправду. Вот поженимся с твоей мамой – и все будет хорошо.
– Мама? Правда?
Анна посмотрела на Савойского без малейшей приязни. Ее просто загнали в ловушку. И за это еще благодарить надо? Ну, знаете ли!
Второй огненный взгляд последовал от Ольги Сергеевны. А любопытных сколько было!
Хоть ты соли! Хоть ты заквась!
Такое развлечение! Это ж сколько потом обсуждать можно… кто-то и камеры на телефоне включил! Пиар на костях, он такой, популярный!
– Правда, солнышко!
Только атмосфера морга помешала Кире завизжать от восторга.
Она! Это! Сделала!!!
Они поженятся!!!
УРА!!!
– Полагаю, сейчас не время и не место для ваших матримониальных планов, – прошипела Ольга Сергеевна.
– Я тоже так полагаю, – отозвался Савойский и поднялся с колен. Подхватил Гошку, усадил к себе на шею, наплевав на дорогой плащ и грязные ботиночки.
– Держишься?
– Да.
– Вот и отлично. Соболезнования мы выразили, цветы положили, народ развлекли! Дамы и господа, кланяться не буду, желаю вам печально оставаться. Анна, Кира – за мной!
И развернулся к двери.
Стоит ли сомневаться, что дамы последовали за ним?
Ольга Сергеевна стояла посреди зала и кусала губы.