Но он прекрасно знал, что происходит с похищенными маленькими девочками.
Потом овсяные хлопья и изюм из батончика попросились обратно. Джейсон рухнул на колени, и мокрая земля мгновенно пропитала влагой штаны. Его стошнило съеденной пищей и выпитой воды.
— Всё в порядке. — Присев рядом на корточки, Бен стал медленно гладить его по спине снизу вверх, касаясь затылка тёплыми пальцами.
Несколько мгновений парень не двигался. Он стоял низко склонив голову и позволял мужчине потирать полоску его обнажённой кожи. Ужасно хотелось броситься к Бену в объятия, но Джейсон сопротивлялся. Нужно быть сильным. Он отец Мэгги. Нужно быть мужчиной.
Прокашлявшись, Джейсон вытер глаза. Затем взял предложенную бутылку и сделал небольшой глоток воды.
— Спасибо, — прохрипел он. — Я в порядке. Пойдём. Можно искать, пока видно.
У Бена имелся фонарик, но пользоваться им было бы слишком опасно. Мужчинам требовался элемент неожиданности. Это их единственное преимущество. Джейсон переубедит Брауна. Обменяет свою жизнь на жизнь Мэгги, и Бен сможет доставить дочь в безопасное место.
Рейнджер посмотрел на Джейсона долгим взглядом:
— Ладно.
Но парень, стоя замёрзшими коленями в мокрых листьях со впившейся в плоть сосновой шишкой, не двигался. Его парализовал ужас, и хотя у Бена не было ответа, он всё равно повторил свой вопрос:
— Как думаешь, он не причинит ей вреда? Думаешь, он не лгал, когда сказал, что не растлевает детей?
— Он выглядел искренне оскорблённым. Будто у него есть какой-то странный кодекс чести. Я видел его досье, в списке значились грабёж и нападение. Но, как я уже говорил, ничего сексуального.
Джейсон выдохнул. Никакой гарантии, но хотя бы что-то. Нужно выбросить из головы все ужасные варианты, иначе он в них увязнет. Нужно сосредоточиться на том, чтобы найти дочь и позаботиться о её безопасности. Если Браун почувствует, что Мэгги — его козырь, то сохранит ей жизнь. Джейсон должен в это верить.
Бен тихо связался по рации. Женщина на другом конце сказала, что вертолёты будут утром и что местная полиция шла по их следу, но была вынуждена повернуть назад, перегруппироваться и подготовиться, чтобы выдвинуться с рассветом. За дело взялось ФБР, которое приказало Бену прекратить поиски и «удерживать» Джейсона.
Не сводя с парня внимательного взгляда, Бен просто сказал: «Вас понял. Конец связи», и продолжил идти. Джейсон с благодарностью шёл следом. Он не мог останавливаться. Мэгги оставляла зацепки. Дочь ждала, что он её найдёт.
Через четверть мили мужчины вышли к журчащему ручью. День и так был не особо тёплым, а теперь, когда затянутое тучами солнце село, температура и вовсе упала. Онемевшими пальцами Джейсон наполнил две бутылки свежей водой и на мгновение прикрыл глаза.
Мэгги пропала.
В сотый раз с тех пор, как тот псих уволок пронзительно кричавшую дочь, Джейсон испытал приступ глубокой скорби. Борясь с выступающей на глазах влагой, он ополоснул лицо, обдав щёки ледяной водой. Слезами малышку не вернуть.
— Не могу поверить, что позволил этому случиться, — пробормотал он.
Рейнджер стоял, прислонившись к ближайшему дереву, и тёр лицо.
— Ты не виноват.
В порыве бессильной ярости Джейсон вскочил на ноги. Хотелось запрокинуть голову и закричать, но приходилось молчать. Не осознавая, что делает, он бросился к Бену, схватил его за куртку и прорычал:
— Хватит так говорить. Хватит!
Тот примирительно поднял ладони:
— Ладно.
— Конечно, я виноват! И зачем ты сказал нам идти по этой уединённой тропе? Мы заехали в самую глушь, и теперь Мэгги пропала.
Сморщившись, Бен прошептал:
— Мне жаль. Я верну её. Обещаю. Господи, мне очень жаль.
Увидев виноватое лицо мужчины, Джейсон почувствовал, как из него улетучивается ярость, словно воздух из воздушного шарика.