— Вот будешь налегать на пиццу и прочий фаст фуд — точно не полюбит, — Сергей наконец справился с уборкой и как раз открывал сайт любимой пиццы на заказ. — Ну, смотри, какую?
***
Лёша светился, словно начищенный пятак, чем изрядно привлекал к себе внимание. Антон, впрочем, улыбался вместе с ним, ведь он был безумно рад за братика, который, вроде бы, уже полностью отошел от разрыва и теперь старается построить что-то с девушкой, которая была просто диаметральной противоположностью Сони. Женя определенно была красивой, но это подчеркивала ее естественность, а не тонны макияжа или накачанные губы. Женя, судя по всему, была умна, что у нынешних девушек тоже редко можно было встретить, и к тому же, она занималась любимым делом — реализовывала себя, как талантливая художница, что получалось у нее очень даже хорошо.
Лёша светился, словно начищенный пятак и радовал глаз тренера, который невольно тоже стал свидетелем окончания его прошлых отношений и очень боялся, что это повлияет на профессиональные качества парня и его отдачу на поле. Только Миранчук впахивал за двоих, стараясь показать всем, что у него все в порядке и он ни капельки не страдает. А когда в его жизни появилась Женя, казалось, он и думать забыл, что такой боль предательства и прочие обиды.
Многие хотели узнать, в чем же причина таких изменений в поведении товарища, но не все имели специальный статус. Вообще, Лёша делил команду на две части: те, что были просто товарищами и не более, и те, кто переступил через ту грань исконно рабочего общения. Такими «уникумами» были Федя Смолов, Дима Баринов и Дима Тарасов. Хоть Лёша и продолжал делиться самым сокровенным только с Антоном, эти ребята тоже получали от него свою порцию новостей.
— Лёх, ты так светишься, неужто есть дама, которой получилось тебя зажечь? — Смолов, правда, намекал исключительно на любовь в горизонтальном смысле.
— Дурак ты, Смол. Только об одном и думаешь, а есть еще и чувства. Про любовь слышал? — усмехнулся Миранчук.
— Девчонки в школе рассказывали, — хохотнул Федька, уходя в душ.
***
Женя как всегда после занятий в университете была на Арбате. Сегодня у нее был просто аншлаг — много прогуливающихся парочек желали получить прекрасный портрет и щедро одаривали художницу не только деньгами. Но и комплиментами.
За три часа работы Женя немного подустала, хотя сама работа ей была исключительно в радость. Она оглядывалась по сторонам, словно кого-то высматривая, и с тоской понимала, что Лёшу она не видела уже больше недели.
Внезапно, чьи-то теплые руки легли ей на лицо, закрывая глаза, только девушка сразу поняла, кто стоит за ней и только широко улыбнулась.
— Евгения, у вас найдется маленькое окошечко в вашем плотном графике, чтобы нарисовать портрет вашего молодого человека? — Лёша буквально пропел эти слова ей на ухо, отчего по девичьему телу пробежали мурашки — слишком приятно.
— А когда вы успели занять такую ответственную должность? — Женя повернулась к нему лицом, обнимая за шею и зарываясь пальчиками в его волосы на затылке. Миранчук готов был замурчать от удовольствия. Он вообще испытывал невероятное удовольствие от общения с девушкой — очень уж она ему нравилась или он уже был в нее по уши влюблен?
Не отвечая прямо на поставленный вопрос, парень потянулся к ее губам, легко целуя, чтобы не привлекать слишком много постороннего внимания, иначе уже через несколько минут в сети появятся его снимки с незнакомкой. Стоит ли говорить о том, что Лёша мониторил социальные сети на предмет появления компромата на него. Очень уж он хотел, как можно дольше, сохранить в тайне эти отношения.
— Присаживайся на стул и принимай удобную позу, — почти скомандовала Женя, разрывая их объятия, ведь на них уже начали коситься прохожие. Стоит ли говорить, что и сама девушка не хотела большой огласки их отношений, чтобы наслаждаться общением с Миранчуком, не находясь постоянно под вспышками камер.
Лёша быстро уселся, закинув ногу на ногу и повернулся в сторону улицы. Он хотел, чтобы девушка изобразила его в полупрофиль, очень уж ему нравилось этот ракурс. Женя была не против и быстро заскользила карандашом по бумаге.