Проходя мимо роскошных ресторанов и ярких вывесок бутиков, девушка видела счастливые лица прохожий, улыбки на их лицах, и от этого ей становилось еще гаже на душе, ведь она так давно не улыбалась, так давно не ощущала настоящего счастья, так давно искренне не смеялась. Она быстро доходит до нужного места и сразу замечает брата, который занят перетаскиванием многочисленных коробок из подъехавшей машины на склад.
— Привет, малышка, — Стас целует сестру в щеку, стараясь не касаться ее пальто руками, чтобы не испачкать. — Я уже скоро освобожусь, подождешь?
— Привет, конечно, подожду, — она улыбается брату немного натянуто, но он привык к ней такой, слишком давно знает, слишком переживает за нее, слишком любит.
— Тогда проходи внутрь, там Маринка как раз чай пить собиралась, обязательно с тобой поделится. У нее вроде бы и что-то сладенькое всегда есть, — братик подмигнул Вике и снова принялся за работу, необходимо было успеть все закончить. Правда, он и сам не особо стремился раньше оказаться дома, но слоняться по улицам тоже не особо хотелось. Благо, что когда Стас был дома, отец вообще ни его, ни младшую не трогал — побаивался еще с того самого случая год назад.
Вика вошла в здание склада и уверенным шагом двинулась в сторону кабинета главного бухгалтера, коим и была Марина. Девушка как раз заваривала чай, когда дверь отворилась и на пороге появилась Вика.
— Привет, Викуль, — дружелюбно прощебетала Астахова, увидев, кто именно к ней пожаловал. — Проходи. Чай будешь? Или кофе? У меня вкуснейшие пирожные, ты обязательно должна попробовать.
Так, за чаем, вкусным десертом и разговорами пролетело полчаса, и Стас освободился. Попрощавшись с коллегами, брат и сестра покинули это замечательное место. Домой уже ехали на метро, потому что на улице начинал сеяться мелкий противный дождь, а мокнуть вообще не хотелось.
В квартире было подозрительно тихо, и Вика уж было подумала, что отца нет, но он сидел в гостиной, перещелкивая каналы. Полностью его проигнорировав, девушка прошла в свою комнату, куда десятью минутами позже прошел и Стас. Ребята вместе готовились к занятиям, прерываясь на разговоры на посторонние темы, немного отдыхая от изучаемого материала.
Ближе к полуночи Вика уснула в обнимку с книгой по Введению в педагогику, и брат любезно перенес ее на кровать, укрывая одеялом. Хорошо еще, что хватало денег платить за квартиру, иначе в комнатах был бы просто собачий холод.
Выйдя в гостиную, парень обратил внимание на отца, который бездумно пялился в ящик. Как ни странно, он был трезв, что бывало крайне редко.
— Сын, — мужчина перевел взгляд на Стаса, который смотрел на него сверху вниз, причем не совсем дружелюбным взглядом. — Мне нужны деньги.
Вот так, блять, просто. Мне нужны деньги. А то, что сын горбаться не покладая рук, его не колышет совершенно.
— Денег нет, — жестко и безапелляционно отрезает парень, надеясь про себя, что разговор окончен. Но он ошибается.
— Я должен Славке пять тысяч, он требует, — голос отца срывается, будто бы его владелец вот-вот готов разрыдаться, но парня этим уже не проймешь.
— Нехер было занимать, никто бы не требовал. Еще раз повторяю: у меня денег нет. Нужны деньги — устраивайся на работу. Меня заебало уже, что ты пропиваешь мои кровно заработанные.
Стас был зол, но держался, чтобы не сорваться. Он безразлично глянул на отца и прошел в сторону ванной. А на утро из бумажника пропало пять тысяч, которые и самого Стаса могли спасти от долгов хотя бы на пару недель.
***
Вечера Антона Миранчука не особо отличались друг от друга, особенно после изнурительных тренировок, после которых только и хотелось, что лежать и тупо пялиться в телек, по которому шла очередная футбольная передача. Как будто ему в реальной жизни не хватает футбола?!