Денис ожидал его в кафе через два квартала от Сашиного дома, потягивая кофе. Он был совершенно спокойным.
— Привет, что случилось? — Черышев протянул ладонь для рукопожатия. Головин поздоровался и опустился на стул напротив.
— Меня пытались убить, — тихо произнес молодой человек. Денис чуть не уронил чашку, услышав слова друга.
— Что?
— Да, не знаю, кому я так не угодил, — Саша устало потер глаза, он так и не лег спать как советовал ему врач, поэтому навалившиеся неприятности и бессонная ночь давали о себе знать.
— Ты в полицию заявил? — хрипло спросил Черышев.
— Нет. Тут другое.
— Что? — Черышев от нетерпения почти подпрыгивал вместе со стулом.
— Настю ранили, она закрыла меня собой, — говорить об этом по-прежнему было трудно, а осознавать еще труднее. Саша закрыл глаза, стараясь абстрагироваться от внезапно появившихся проблем.
— С ней все нормально? — хоть он и не был знаком с девушкой, но убитое состояние друга добавляло переживаний. То, что Головин влюбился в Настю, Денис сообразил уже после их первого свидания. Сейчас же, казалось, его чувства только усилились, перерастая во что-то нечто большее.
— Уже да. Была остановка дыхания, но врач вытащил ее буквально с того света, — фраза на выдохе. Перед глазами снова пробегает картинка вчерашнего. Саша жмурится, стараясь побороть липкий страх за жизнь девушки, хоть по словам доктора ей уже ничего не угрожало.
— Ты уверен, что стреляли в тебя, а не в нее? Ты же говорил, что она в полиции работает, мало ли у нее врагов.
— Уверен, целились-то в меня, она под пулю бросилась, — молодой человек жестом подозвал официанта, заказывая крепкий кофе. Глаза слипались, только вот о сне не могло быть и речи. Волнение не покидало ни на мгновение.
Черышев тяжело вздыхает. Он не знает, что делать. Была бы рядом Кристина, она бы сто процентов что-нибудь придумала, но тревожить любимую девушку он не хотел, не хотел, чтобы она за него переживала.
Сборы были в самом разгаре. До встречи на поле было еще два дня. Как только тренировка окончилась, Головин сорвался с места и помчался в раздевалку. Практически срывая с себя форму, он быстро переодевался. Пару часов назад ему позвонил главный врач, оповещая, что Настя пришла в себя, и ее можно увидеть. Столкнувшись в дверях с Артемом, Саша на некоторое время выпал из реальности. Дзюба внимательно посмотрел на него сверху вниз.
— Сань, все нормально?
Головин поднял глаза, излучающие сейчас такой спектр эмоций, что что-либо в них разобрать было бы довольно сложно.
— Уже да. До скорого, — пробормотал молодой человек, покидая раздевалку. Артем же только улыбнулся.
До больницы Саша добрался в рекордно короткие сроки. Вбежав в помещение, он схватил с вешалки белый халат для посетителей, и полностью проигнорировав крики медсестры о бахилах, устремился по коридору по направлению к седьмой палате.
Отворив дверь чуть ли не с ноги, Головин замер: Настя полулежала на кровати с открытыми глазами. Ее лицо было бледным, почти сливалось со стеной.
— Привет, — выдыхает молодой человек, снова срываясь с места и подбегая к кровати, наклоняется и заключает девушку в объятия. Настя хватается за него как за спасательный круг. Вчера она почти попрощалась с жизнью, а сегодня снова ощущает его теплые руки на своей талии и горячее дыхание на шее.
— Привет, — девушка отстраняется всего на несколько сантиметров, но тут же чувствует некий холодок и прижимается к молодому человеку с новой силой. Она пока еще довольно слаба, но присутствие Саши рядом улучшает и самочувствие, и настроение.
Головин смотрел на нее с неподдельной нежностью и медленно наклонялся к ее губам. Подавшись немного вперед, Настя первая прижалась к его рту. Саша сразу же перехватил инициативу и поцеловал медленно, пьяняще.
Он растягивал удовольствие, целуя податливые губы, совсем потеряв счет времени.
— Доброе утро, — в палату без стука вошел главный врач. Саша отпрыгнул от Насти, непонимающе смотря на доктора, которого судя по всему не смутило то, что он только что увидел. — Как самочувствие?