– Убери руки. – колдунья магией оттолкнула Борру на метров десять. – Мою доброжелательность не стоит принимать, как мягкость характера.– хмуро произнесла фея. – Раньше я была лучшего мнения о тебе.
– Мне всё равно на то, что ты обо мне думаешь, но рано или поздно я покорю твоё сердце. – сказал эльф и в мгновение ока исчез в тёмной пучине небес.
Фея побрела в самую глубь леса. Ей хотелось увидеться со своим слугой, но такой расстроенной перед ним она выглядеть не желала. Слова Борры испортили её хорошее настроение, зачем ему нужно было говорить такое?
– Неправдивы его слова. Диаваль – ворон, и это не под силу изменить никому. – подумала колдунья.
А ведь Малефисента легким движением руки меняет его облик... Оборотень, который может быть любым животным по воле хозяйки. И всё же частично эльф прав... Но ведь Диаваль от этого бесформенным не становится. Его истинный вид – облик ворона, а при изменении его прежние черты тела остаются.
– А не обременяют ли его эти превращения? Он, конечно, возмущается, но не причиняет ли ему это неудобств? – вновь углубилась в свои мысли фея.
Выходя из леса к утесу, Малефисента старалась позабыть об этих сложных и неприятных мыслях. Она успокаивала себя убеждениями о том, что если бы это действительно ломало Диаваля, то он бы сказал, ведь эта птица ужасно говорлива и если её что-то не устраивает, то она явно молчать не станет. И вот Малефисента доходит до своего любимого укрытия и видит на привычном месте Диаваля.
Он слегка поднял голову и любуется звездным небом, в то время, как его острые черты лица освещает форфоровая луна. Как ему подходит ночное время, он просто сливается с этим чудесным небом, его свежая и вечная молодость сближает его с тысячелетним покровом ночи, преобладающий чёрный в образе Диаваля и тёмные тона небесного простора, одиночество этого времени суток и безвольного ворона... Как же это по-загадочному прекрасно. Совсем по-другому выглядят глубокие шрамы на лице слуги, они будто сглаживаются лучами луны и становятся мягче. А легкий ночной ветерок освежает Диаваля и красиво развивает его угольные волосы. Что не скажи, а ночь и ворон имеют неразрывную связь, каждый отражается друг в друге.
Малефисента скрывалась в тени редких деревьев, наблюдая за слугой и не решаясь выйти к нему. Ей не хотелось нарушать эту атмосферу безмятежности и просто нравилось наблюдать за столь интересной персоной, и она всё ещё думала о диалоге с Боррой.
– Пока я буду сиять, он превратится в уголь... Его полное подчинение мне меняет его, но надеюсь, пылкий нрав и основные черты характера я не сожгу в нём. Что же мне делать с тобой, Диаваль? – подумала фея. Облокотившись на крепкое дерево, она продолжила свои наблюдения.
– Schlaf mein, kleines küken… – напевая, говорил ворон. Звучало это мягко и тепло. Малефисенте был не знаком этот язык, но по мотиву она предполагала, что ворон напевал какую-то колыбельную. Эта песня избавила фею от тяжелых размышлений и поделелилась с ней спокойствием.
– Не знала, что ты умеешь петь. – собравшись, Малефисента вышла и обратилась к своему слуге.
– Я не пел, наверное... – сказал улыбаясь ворон. – И всё же Вы пришли, думаю, я даже рад этому.
– Ещё бы ты не был рад, твоя госпожа пришла. – с гордой иронией сказала Малефисента.
– Хах, ну да, ну да. Я о-о-очень рад. – пародируя её, ответил парень.
– Какая же ты бесстрашная птица.
– Вороны самые смелые из всех птиц. – прикрыв глаза, показывая этим великую важность, сказал Диаваль.
– Ха-ха-ха. И даже меня ничуть не боишься? – приподняв голову и посмотрев самым жестоким взглядом, произнесла колдунья.
– Знаете, всё-таки в этом мире есть чего бояться. – изобразив на лице легкий испуг, произнес ворон.
– Ха-ха-ха-ха-ха, так и знала...
– Но я давно уже Вас не боюсь. – перебил госпожу слуга, переведя взгляд на ночную гладь. – Вообще было глупо Вас бояться... – еле слышно продолжил он.
– Какие интересные мысли. – спокойно проговорила фея и замолчала. Вдруг всё, что она хотела сказать, забыла. Складные предложения из привычных слов превратились в бесполезную и беспорядочную кучу неразберихи.
– Ах, да... Вы же, наверное, за подарком пришли. Не буду Вас задерживать, наверняка, Вам скоро нужно будет уйти.
– Да не спеши, у меня ведь... – не успела она договорить, как ворон уже оказался на притягающей близости за её спиной.
Не касаясь белоснежной шеи, Диаваль слегка приподнял манящие мягкие волосы и застегнул замочек цепочки.
– Как и думал, Вам идёт. – мягко улыбаясь, произнёс ворон.
– Это кулон? – рассматривая черный алмаз, который лежал чуть ниже её ключиц, спросила фея.
– Да, этот камень единственная моя драгоценность, поэтому я дарю его Вам.
– Единственная? – тихо снова задала вопрос Малефисента.
– Теперь уже вторая, ведь ещё браслет появился. – ещё теплее улыбнулся ворон.