– Неужели он ошибался?! – чуть прикрикнув, спросила у крошечного животного она.
То в ответ слегка приподняло плечи от незнания и присело рядышком.
– Выходит, он не был особенным...
Маленькая лисичка нахмурилась и потащила за платье грустную Блюбелл.
– Ты права, пора идти. Нужно закончить начатое...
Девушка встала, обратилась лисой и побежала вслед за маленькой рыжей подружкой.
Комментарий к Выбор Доброй ночи и приятного чтения)
====== Потрясение и боль ======
Комментарий к Потрясение и боль Приятного чтения
Все вампиры, что участвовали в сражении, превратились в сажу. В остатках монстров на истоптанной бурой траве лежало бледное тело Диаваля. На него мягким чёрным снегом спускался пепел, приятный пыльный ветер поднимал лёгкие угольные частички и укрывал ими измученную землю. Всё было тихо, всё было спокойно, ворон постарался, чтобы всё так вновь стало, к сожалению, он заплатил за это слишком большую цену. Диаваль не мог пошевелиться, его тело стало ужасно тяжёлым, будто Малефисента снова превратила его в грозного дракона или же лохматого медведя. Кровь мелкими струйками сочилась из множества глубоких укусов, причём темно-алого цвета, искрилась чудным рубиновым блеском на выходящем из-за стены облаков солнце. Постепенно человеческие конечности стали превращаться в его родные, вороньи. Однако глаза видели гораздо хуже, будто сквозь накрахмаленную простынь, или небо, правда, стало настолько белым и чистым? На контрасте с ним играли в холодном воздухе частички, укрывающие Диаваля, словно перышки, которые когда-то окружали родное гнёздышко этого одинокого ворона. Легкие, настолько лёгкие, что не чувствовалось их нежное прикосновение.
– Будь они покрупнее, то явно бы принадлежали Малефисенте...– подумал Диаваль. – Или они большие, но просто парят так высоко, что кажутся меньше?
Ворон взглянул на свое крыло, пытаясь удержать в голове его образ, цвет, этот смоляной оттенок, и быстро перевёл взгляд на небо.
– Те, что в воздухе, светлее. Они светлее! Это она... Это она! Она вернулась! – в глазах Диаваля свернула радость и застыла в них навсегда. Ему хотелось улыбнуться, но ведь вороны не умеют этого, как нечестно, ведь как прекрасно это выходит у людей! Вот превратит Малефисента его в человека, так он сразу же покажет ей свою радость!
– Превратите, превратите... – вторил голос внутри. – Ну же, превратите... – пронеслась его последняя мысль.
Через два часа на поле вернулись красная и зелёная фея, держа в руках горшочек с трепещущим цветочком.
– Где же он? – спросила Нотграсс.
– Как тихо... Выходит... Он победил?
– А ты сомневалась?
– Ужас! – кудрявая чуть не выронила цветок.
Они нашли потрёпанное тело ворона: крылья были изломанны, а туловище чудовищно покрывало множество небрежных ран и укусов. Грудная клетка не поднималась, сердце не билось, только в глазах мелькала жизнь, точнее нет, она в них запечаталась.
– Давай его исцелим! Быстро, садись напротив!
– Он уже...
– Мы ещё успеем!
– Но...
– Ну давай! Быстрее!
– Филсвит...
– Нет! Нет...
Кудрявая фея заплакала, её стала утешать спокойная, помрачневшая подруга. Цветочек чуть опустил лепестки, словно тоже протягивая руки, чтобы успокоить.
Печальная весть достигла принца в этот же день. Он перенёс переговоры с союзными государствами и присутствовал с небольшим количеством солдат на похоронах Диаваля.
– Вы нарушили обещание, но спасли множество жизней, я благодарен Вам, как и спасённый народ. Спасибо, Диаваль. – Филипп замолчал, дав себе передышку. – Покойтесь с миром, можете не переживать, я защищу Аврору и помогу Малефисенте с защитой Болот. Клянусь. – принц вновь замолк, будто слушая ответ собеседника. – К сожалению, не могу задерживаться здесь надолго, сами понимаете, поэтому прощайте.
Поляна с горящими гробоцветами вновь опустела. И феи, и люди покинули её... К Диавалю ещё нескоро кто-то потом придёт, навестить его будет тяжело почти каждому лесному жителю, а у служащих слишком много забот... Блюбелл вовсе никогда не явится, чтобы даже проститься с ним.
Через месяц.
– Матушка, видишь, вон там виднеются башни замка. Мы скоро будем дома! – еле сдерживая свою большую радость, накопившуюся в сердце, воскликнула Аврора.